Текст песни Константин Райкин - О цензуре и борьбе государства за нравственность

Исполнитель: Константин Райкин
Название песни: О цензуре и борьбе государства за нравственность
Дата добавления: 29.10.2016 | 03:48:37

Просмотров: 25
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным

На этой странице находится текст песни Константин Райкин - О цензуре и борьбе государства за нравственность, а также перевод песни и видео или клип.

Кто круче?

Константин Райкин

или

ЛОЛИТА ТОРРЕС

Сейчас я буду говорить немножко взбалмошно, так сказать. Потому что я с репетиции, у меня еще вечерний спектакль, и я внутренне немножко сучу ножками — я привык заранее приходить в театр и готовиться к спектаклю, который сыграю. И еще как-то мне довольно сложно говорить спокойно на тему, на которую я хочу [сейчас говорить]. Во-первых, сегодня 24 октября — и 105 лет со дня рождения Аркадия Райкина, я вас всех поздравляю с этим событием, с этой датой. И, вы знаете, я вам так скажу. Папа, когда понял, что я стану артистом, учил меня одной вещи; он как-то в мое сознание вложил одну такую вещь, он называл это — цеховая солидарность. Это некая этика по отношению к занимающимся одним делом вместе с тобой. И, мне кажется, сейчас время про это вспомнить всем.

Потому что меня очень тревожат — я думаю, как и вас всех — те явления, которые происходят в нашей жизни. Эти, так сказать, наезды на искусство, на театр, в частности. Эти совершенно беззаконные, экстремистские, наглые, агрессивные, прикрывающиеся словами о нравственности, о морали, и вообще всяческими, так сказать, благими и высокими словами: «патриотизм», «Родина» и «высокая нравственность». Вот эти группки оскорбленных якобы людей, которые закрывают спектакли, закрывают выставки, нагло очень себя ведут, к которым как-то очень странно власть нейтральна — дистанцируется. Мне кажется, что это безобразные посягательства на свободу творчества, на запрет цензуры. А запрет цензуры — я не знаю, как кто к этому относится, а я считаю, что это величайшее событие векового значения в нашей жизни, в художественной, духовной жизни нашей страны… Это проклятие и многовековой позор вообще отечественной нашей культуры, нашего искусства — наконец, был запрещен.

И что сейчас происходит? Я сейчас вижу, как на это явно чешутся руки кого-то — это изменить и вернуть обратно. Причем вернуть обратно не просто во времена застоя, а еще в более давние времена — в сталинские времена. Потому что с нами разговаривают наши начальники непосредственные таким лексиконом сталинским, такими сталинскими установками, что просто ушам своим не веришь! Это говорят представители власти, мои непосредственные начальники, господин [первый заместитель министра культуры Владимир] Аристархов так разговаривает. Хотя его вообще надо переводить с аристархского на русский, потому что он говорит языком, которым просто стыдно, что от имени министерства культуры так человек разговаривает.

Мы сидим и слушаем это. Мы чего — не можем как-то высказаться все вместе?

Я понимаю, у нас довольно разные традиции, в нашем театральном деле — тоже. Мы очень разобщены, мне кажется. Мы достаточно мало интересуемся друг другом. Но это полбеды. Главное, что есть такая мерзкая манера — клепать и ябедничать друг на друга. Мне кажется, это просто сейчас недопустимо! Цеховая солидарность, как меня папа учил, обязует каждого из нас, работника театра — артиста, режиссера ли, — не говорить в средствах массовой информации плохо друг о друге. И в инстанциях, от которых мы зависим. Ты можешь сколько угодно быть не согласным творчески с каким-то режиссером, артистом — напиши ему смску злобную, напиши ему письмо, подожди его у подъезда, скажи ему. Но не надо в это вмешивать средства массовой информации, и делать это достоянием всех. Потому что наши распри, которые обязательно будут, будут, творческое несогласие, возмущение — это нормально. Но когда мы заполняем этим газеты и журналы, и телевидение — это на руку только нашим врагам. То есть тем, кто хочет прогнуть искусство под интересы власти. Маленькие конкретные идеологические интересы. Мы, слава богу, от этого освободились.

Я помню: мы все родом из советской власти. Я помню этот позорный идиотизм! Это причина, единственная, по которой я не хочу быть молодым, не хочу вернуться туда опять, эту мерзкую книжку читать. А меня заставляют читать эту книжку опять. Потому что словами о нравственности, Родине и народе, и патриотизме прикрываются, как правило, очень низкие цели. Не верю я этим группам возмущенных и обиженных людей, у которых, видите ли, религиозные чувства оскорблены. Не верю! Верю, что они проплачены. Так что — это группки мерзких людей, которые борются незаконными мерзкими путями за нравственность, видите ли.

Когда мочой обливают фотографии — это что, борьба за нравственность, что ли? Вообще не надо общественным организациям бороться за нравственность в искусстве. Искусство имеет достаточно фильтров из режиссеров, художественных руководителей, критиков, души самого художника. Это носители нравственности. Не надо делать вид, что власть — это единственный носитель нравственности и морали. Это не так.

Вообще, у власти столько соблазнов; вокруг нее столько искушений, что умная власть платит искусству за то, что искусство перед ней держит зеркало и показывает в это зеркало ошибки, просчеты и пороки этой власти. А не за то платит власть, как говорят нам наши руководители: «А вы тогда и делайте. Мы вам платим деньги, вы и делайте, что надо?6? Now I will talk a little bit eccentric, so to speak. Because I'm rehearsing, I still have an evening performance, and I inwardly Suchu little legs - I'm used to advance to come to the theater and to prepare for the play, which is played. And yet somehow I rather difficult to talk quietly on the topic that I want to [talk right now]. First, today, October 24 - and 105 years since the birth of Arkady Raikin, I congratulate all of you on this occasion, with this date. And, you know, I'll tell you so. Dad, when I realized that I would become an artist, taught me one thing; it somehow in my mind has put such a thing, he called it - the guild solidarity. This kind of ethics in relation to dealing with one thing with you. And I think now is the time to remember all about it.

Because I was very worried - I think, like all of you - the phenomena that occur in our lives. These, so to speak, assaults on art of the theater, in particular. These completely lawless, extremist, arrogant, aggressive, hiding behind the words of morality, morals, and all kinds of, so to speak, good and lofty words: "patriotism," "Homeland" and "high morals". These groups of people allegedly abused, which cover performances, exhibitions close, very arrogantly behave, which is somehow very strange power neutral - distancing. It seems to me that this hideous attack on artistic freedom, the prohibition of censorship. A ban on censorship - I do not know how someone relates to this, and I think this is the greatest event of the secular values in our lives, in the artistic and spiritual life of our country ... It's a curse, and centuries of shame at all domestic our culture, our art - finally , it was banned.

And what happens now? Now I can see how this is clearly itching to someone - a change and return back. And bring back not just in times of stagnation, and even in more ancient times - in Stalin's time. For us speak our immediate superiors so lexicon of Stalin, Stalin settings such that only his ears do not believe! It's officials said, my immediate superiors, Mr [First Deputy Culture Minister Vladimir] Aristarkhov so talking. Although it generally should be translated into Russian with aristarhskogo because he speaks the language, which is simply a shame that on behalf of the Ministry of Culture as a man talking.

We sit and listen to it. We then - we can not somehow speak together?

I understand we have quite different traditions, in our theatrical business - too. We are very fragmented, it seems to me. We are small enough interested in each other. But it's not so bad. The main thing is that there is such a vile manner - rivet and snitch on each other. I think right now it's just unacceptable! Guild solidarity as my dad taught obliges each one of us, an employee of the theater - the actor, the director whether - not to speak in the media is bad about each other. In instances, on which we depend. You can be as much as necessary under a Creative with some director, actor - write him a text message vicious, write a letter to him, wait for him at the door, tell him. But it is not necessary to involve the media, and make it available to all. Because our quarrels, which will necessarily be, creative dissent, indignation - this is normal. But when we fill these newspapers and magazines, and television - is on hand only to our enemies. That is, for those who want to bend to the interests of the art of government. Little specific ideological interests. We, thank God, freed from this.

I remember that we all come from the Soviet regime. I remember this shameful idiocy! This is the reason, the only one for which I do not want to be young, I do not want to go back there again, that filthy book to read. And I was forced to read this book again. Because the words of morality, the motherland and the people, and patriotism are covered, as a rule, very low end. I do not believe these groups outraged and offended by people who, you know, religious sensibilities are offended. I do not believe! I believe that they are paid for. So - this small group of nasty people who are fighting illegal vile ways of morality, if you please.

When the urine pour photos - is that the struggle for morality, or what? Generally do not need NGOs to fight for morality in art. Art has enough filters of directors, art directors, critics, the soul of the artist. It supports morality. It does not pretend that the power - it is the only carrier of morality and ethics. This is not true.

In general, in power as temptations; She has so many temptations around that smart power pays for art, that art holds a mirror in front of her and shows it in the mirror errors, mistakes and vices of this power. Instead of paying for power, we are told by our leaders: "Did you then do. We will pay the money, and you do what you want? 6?