Канцлер Ги все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

Это духи, к которым особенно часто обращаются приверженцы макумбы-кимбанды. Соответствующие им сигили можно рисовать на земле, носить с собой в качестве талисманов или использовать для сосредоточения, как индийские янтры.

Эшу да Капа Прета - один из самых зловещих и опасных членов "семьи". Он специализируется на самой черной магии. Его имя переводится как "Эшу в черном плаще". Его стихия - смертельные проклятия, психические атаки, духовное порабощение. При обращении к нему особое внимание следует уделять подношениям (нужные подношения определяются посредством прорицания) и ритуальному очищению места.

Мчится время песчаною рекой,
Утекает песок водой из рук,
Ты вопросом смущаешь мой покой:
"Для чего мы пришли сюда, мой друг?
Мы дорогу измерили тысячей дней,
Отрезая себе пути назад;
Шли мы райской тропою, и по ней
Завернули в Ад!"

Душа моя дрожит, утомлена неясным страхом,
В ночи тревожит сердце сжатое прибой,
И вновь поет вода,
И я жива, когда
Ты медленно становишься землей.
Рассыпчатым прахом.

Жизнь твоя

...Уже ягодки-2011

1. Единственный враг
2. Телефон
3. Моя соперница
4. Corsar Blues
5. Твое здоровье!
6. T’o Friends

Одну простую сказку,
А может быть, не сказку,
А может, не простую
Хотим вам рассказать.
Ее мы помним с детства,
А может, и не с детства,
А может, и не помним,
Но будем вспоминать…

Идиотская тема для песни:
Март дождливый, растоптанный белый цвет;
А дожди не приносят известий,
Оставляя на камне слезливый след.

Дождь – холодные капли
Дождь за стенами Тампля –
Что ж, так должно быть;

Мой добрый католик,
Иди помолись костру,
На котором сгорела твоя сестра!
Иди, поклонись
Той виселице поутру,
На которой был вздернут твой брат!
К досаде твоей, нераскаянным я умру,
У ангела выменяв Рай

Смилуйся, Господь над твоей душой –
Пусть и не хорошей, и не плохой,
Ты была такой, как сумел придумать.

Напоследок дверь наподдав ногой,
Я ушел, как зверь, сам себе изгой,
Я тревожил пыль, в смятую ковыль
Мысли о тебе все пытаясь вдунуть.

Em AК стенам, где кладку седых камнейC D EmПлавит тепло лучей,Em AМы направляем своих конейC D EИ острия мечей.Am FШелк моего плаща - белый саванC F E FПроклятой Богом орде.G A A G F Ave Mater Dei !
Есть два пути: либо славить Свет,Либо сражаться с Тьмой.Смертью венчается мой обет,Как и противник мой.Крест на моей груди ярко ал,Как кровь на червленом щите. Ave Mater Dei !
Лица в темницах стальных забрал,Сердце в тисках молитв.Время любви - это лишь вассалВремени смертных битв.ВзглядДевы Пречистой вижу яВ наступающем дне, Ave Mater Dei !
Если я буду копьем пронзенИ упаду с коня,Ветром мой прах будет занесенС павшими до меня.Hет, это не смерть, а толькоАнгельских крыльев тень! Ave Mater Dei !
Время смешает наш общий тлен,Пылью забьет уста.Буду лежать я в Святой ЗемлеТак же, как гроб Христа.И - время обмануто,Виват Вифлеемской звезде! Ave Mater Dei !

Я вижу небо разве только во сне,
Что с энных пор неудивительно даже:
Я этой участи достоин вполне -
Ведь таково, признайтесь, мнение ваше!

Ведь я - носитель всех пороков за раз -
Любой дурак все это с детства усвоил!
Стыд, честь и совесть - это все не про нас,

Однажды, проклиная смелость,
Пряча жизнь в зелёных почках,
Цветы безумия посеял летом в сердце моём
Мой старший брат, кому хотелось
Целовать меня ночью,
Он создал страсть для меня – но не меня для неё.

Она вставала на рассвете

Однажды, проклиная смелость,
Пряча жизнь в зелёных почках,
Цветы безумия посеял летом в сердце моём
Мой старший брат, кому хотелось
Целовать меня ночью,
Он создал страсть для меня – но не меня для неё.

Она вставала на рассвете

Коль дорога твоя длинна, Сердце вскрыла ножом весна, Выбрось все, что прежде ты помнил, На границу яви и сна! Если сердце плачет, как дышит, От ночной отравы черно, Твой святой молитву не слышит – Хлопни дверью, выйди в окно!

Если выпит сомнений сок,
По рукам пробегает ток,
На губах, в вопросе открытых,
Ядовитый пророс цветок!
В час, когда границы размыты,
Дух и плоть легки на подъем.
Если дом тебе не защита –
Выйди ночью, встань под дождем!

Это духи, к которым особенно часто обращаются приверженцы макумбы-кимбанды. Соответствующие им сигили можно рисовать на земле, носить с собой в качестве талисманов или использовать для сосредоточения, как индийские янтры.

Эшу да Капа Прета - один из самых зловещих и опасных членов "семьи". Он специализируется на самой черной магии. Его имя переводится как "Эшу в черном плаще". Его стихия - смертельные проклятия, психические атаки, духовное порабощение. При обращении к нему особое внимание следует уделять подношениям (нужные подношения определяются посредством прорицания) и ритуальному очищению места.

Am G Am
Если выпить сомнений сок,
Dm G
По рукам пробегает ток,
F E7 Am
На губах, в вопросе открытых,
Dm E7
Ядовитый пророс цветок –

Ты пролился из рук
Полуночной грозой,
Сбылся вмиг, как плохая примета;
Ты - как тень, я - как звук,
Мы сплетались с тобой,
Наплевав на условности света.
Ты обвился вокруг
Виноградной лозой;

Что за дела? И откуда пришла
К нам на мученья нелепая мода?
Встреча с ничем, только зачем
Нам умирать, госпожа Эсклармонда?
В мире одна, ты так сильна
В вере своей непобедима,
Боже, ответь, сколько лететь от Тулузы до Рима?

Что за дела и откуда пришла
К нам на мученья нелепая мода?
Встреча с ничем, только зачем
Нам умирать, госпожа Esclarmonde?
В мире одна ты так сильна,
В вере своей непобедима.
Боже, ответь, сколько лететь
От Тулузы до Рима?

Когда я знаю, что нет выхода, где раньше был,
Что высох мой ручей, и мой огонь уже остыл,
И что до дна не выпить чашу горя моего,
Я выхожу на перекрёсток и зову его,
Того, кто бродит по ночам и рвёт оковы снов.
Он ничего не обещал, но явится на зов...

Он открывает дверь ногой и молча входит в дом.

Ветер рассыпается в травах,
Друг мой,что тебе не по нраву?
Знать пролил ты в сердце беды отраву
Если скрипка молчит.

Кровь с вином смешаются в венах,
Дует ветер в сторону Рейна,
Был как я он глупым,слепым да верным,

Ну, вот и все. Конец игре:
Сгорают двое на костре,
А я смотрю на них
В надежде видеть истину.
Над плотью, что уже мертва
Взлетают искрами слова,
Но я же, право, никогда
Не верил в мистику.

Ну, вот и всё. Конец игре:
Сгорают двое на костре,
А я смотрю на них в надежде видеть Истину.
Над плотью, что уже мертва,
Взлетают искрами слова –
Но я же, право, никогда не верил в мистику!
Но казнь окончена, и вот
Уходит с площади народ;

Я помню, как-то ты сказала мне,
Что с камнем вместо сердца очень просто жить.
И быть холодным легче, чем в огне
Сгорать и вроде бы как будто бы любить.
Я вновь узнал, что я – сволочь,
Но почему-то ты помнишь,
Что в Каркассоне или в Альби
Может вспыхнуть костер по утру.

Я помню, как-то ты сказала мне, Am7 D7
Что с камнем вместо сердца очень трудно жить, F E7 Am
Что быть холодным легче, чем в огне D7
Сгорать, и вроде бы как будто бы любить - F E7 Am
Я вновь узнал, что я - сволочь, A7 D7
Но почему-то ты помнишь… A7 D7 E7

RF. В Каркассоне или в Альби F E7 Am7

Я опять не сплю ночами -
Поздней осени ключами
Сны о странном открываю
Для себя одного.
Мне во сне, видать, неймется:
Отражение смеется -
Я ловлю луну в колодце,
Поджидая того,

С добрым утром, наместник Святого Петра!
Вы, я вижу, опять безнадежно упрямы.
Мне вливать философию зла и добра -
Все равно, что сворачивать в терцию гамму.
Если выписать мне вид на жительство в ад,
К вам же черти сбегутся с болезненным лаем
И в слезах и соплях будут вас умолять -
"Заберите его, мы с ним жить не желаем!"

Я ухожу от людей, как ток,
Без слез, без следа.
Я ухожу, впитавшись в песок,
Как будто вода.
Я ухожу, не помня себя,
Лечу наверх, к цветным голубям,
А память моя, как воздух, светла –
она умерла.

Когда ты устанешь землю топтать
И небо коптить зазря,
Начну для тебя я в путь собирать
Безглазого поводыря;
Швырнет его лодку злая волна
На серый песчаный пляж,
И ты на пороге зыбкого сна
Мне сердце свое отдашь.

Когда восстанет туман
С луизианских болот,
И Миссипи замедлит бег,
Когда зубастый кайман
На дно устало нырнет
И ночь войдет не касаясь век,
В тот город черных рабов,
В тот город модных витрин-

Я знаю то, чего не может быть и никогда не будет.
Я знаю кто, со мной не будет долго и всерьёз.
О, Господи, пусть дождь мне голову остудит
Избавь меня от грёз, соплей и роз!

Я помню смех, того кто разрушал миры моих фантазий.
Я помню всех, кого по дури пробовал любить.
О, Господи, прошу о том, чтоб я ни разу

Сохнет трава, задохнулись глухие трубы.
Клятвы слова, против воли прошепчут губы.
Мне не дано знать, что сказало мне прими,
Злое как кровь вино любит играть с людьми.

Но как же мог я поступить иначе?
Хоть впрочем ясно мне действительно одно -
Вы, ненавидите меня до плача,

Сохнет трава, задохнулись глухие трубы.
Клятвы слова, против воли прошепчут губы.
Мне не дано знать что сказало мне "Прими" -
Злое, как кровь, вино любит играть с людьми.

Но как же мог я поступить иначе?
Хоть впрочем ясно мне действительно одно:
Вы ненавидите меня до плача,

Я сочинил тебя без спроса
Пополудни в шесть,
Без опасений и вопросов,
Кто такой ты есть;
Ты хрупким эльфом на ладони
Уместился вполне,
Ты верил в то, что солнце тронешь,
Улыбался луне.

Тишь ночная бьёт тревогу,
За порог не гляди,
Ночью бродит по дорогам
Тот, чьё имя Самди.
Дверь захлопнет полнолунье,
Скрип, ключа поворот,
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.

Волны к берегу льнули легко и игриво,
Бриз запутался в гриве коня;
Мать моя – королева морского прилива,
Провожала в дорогу меня.
- Ухожу от тебя я в далекие страны,
В те, куда не плывут корабли;
Чтобы легкими были дороги и раны,
Пожелай мне удачи в любви!

Брат мой старший с детства играл с огнем
И железа слезы ловил в печи,
Раздувал поутру кузнечный горн,
Днем ковал подковы, ночью — мечи.
Он однажды отправился вдаль,
Он оставил дом цветущей весной,
И звенела вслед веселая сталь,
И стелился дым за его спиной.

Tample Memories-2002

1. Тамплиерская камерная
2. Terra Sancta I
3. Тамплиерская стебная
4. Дорога
5. 1313
6. Ангел

Всем хороша Святая земля,
Но есть недостаток один
(А вообще три):
Море песка, солнце огня
И множество злых сарацин!
(Очень злых!)
В храме Сионском нынче - мечеть,
С башни вопит мулла…

Вьется время песчаною змеей
Утекает песок водой из рук
Ты вопросом смущаешь мой покой:
"Для чего мы пришли сюда, мой друг?"
Мы дорогу измерили тысячей дней,
Отрезая себе пути назад;
Шли мы райской тропою и по ней
Завернули в Ад.

Древний камень у межи Am G Dm7
Перекрестками объят; Em Am
Две дороги сторожит: G Dm7
Хочешь - в Рай, а хочешь - в Ад… Em Am
И куда тебе пора - F C
Ты гадаешь по часам: E7 Am
Другом звался мне вчера, F C
Кем теперь - не знаешь сам. Dm7 E7 Am

Когда я знаю, что нет выхода, где раньше был
Что высох мой ручей, и мой огонь уже остыл
И что до дна не выпить чашу горя моего
Я выхожу на перекресток и зову его
Того, кто бродит по ночам, и рвет оковы снов
Он ничего не обещал, но явится на зов
Он открывает дверь ногой, и молча входит в дом
Он курит мерзостный табак, и пьёт ямайский ром

Свет луны на стёклах мутных оставляет отпечатки,
Ночь, как кошка, хвост свернула, в окнах меркнет свет.
Колдуны играют в куклы, в кукурузные початки,
Сны плывут на лодке утлой с грузом слёз и бед.

Небо дышит,
Вечер тает,
Дым свивает

Ты знаешь я не хочу тебя своим называть
И, точно знаю, ты меня тоже.
И я тебя не хочу ни у кого отбивать,
И ревность меня совсем не гложет.
Даже когда я одна, когда на небе скалит зубы луна
Мне так легко и спокойно, что где-то там далеко есть ты

Тебя я вижу редко, ну и что из того?..

С деревьев листья облетают
(прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)
Пришла осенняя пора
(Pater Noster!)
В поход крестовый все поперлись
(фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах),
И понавешали крестов
(и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).

С деревьев листья облетают, Прямо в Сену и в Лоауну и в Горону, и везде, куда хотите,
Пришла осенняя пора - Pater Noster.
В поход крестовый все поперлись,
Фон Бароны - голодранцы, без штанов зато в кольчугах.
И понавешали крестов и на спины, и на плечи, и на жопы и везде куда попало.
За мною мой сеньор приходит.
Абсолютный, совершенный аденоид, стало быть драться - не умеет, и не может и не хочет.
Сказал, мол с ними ты пойдешь. Прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься.

Жила привычно-спокойно,
Над горем просто смеялась,
Но вот явился разбойник -
Обманчивый месяц август.
Дождем меня поливал он -
Да только не было толку,
И вот вонзил он коварно
Мне в сердце любви иголку.

Адмирал, вы разбиты. Как это ни грустно,
Отвернулась удача сегодня от вас;
В вашем сердце темно и пронзительно-пусто:
Все как есть – без обид, без прикрас…
Вам бы переиграть – только целься не целься,
Не подменишь значков на игральных костях!
Пусть вино при свечах романтично донельзя,
Вы – в плену, хоть почти что в гостях!

Смилуйся господь над твоей душой пусть и не хорошей, и не плохой -
Ты была такой, как сумел придумать,
Напоследок дверь наподдав ногой, я ушел как зверь, сам себе изгой,
Я тревожил пыль, в смятую ковыль мысли о тебе все пытаясь вдунуть.

Припев:
Я ушел от оков равнодушия дней, от бессмысленной печали пустой,
Мне не хватит подков, мне не хватит коней, чтоб угнаться за твоей красотой.

Древний камень у межи,
Перекрёстками объят,
Две дороги сторожит,
Хочешь - в рай, а хочешь - в ад.
И куда тебе пора,
Ты гадаешь по часам.
Другом звался мне вчера,
Кем теперь - не знаешь сам

Выйду ночью в гору с козлом
Тихо мы на гору пойдем.
Мы пойдем с козлом на гору вдвоем,
Мы пойдем с козлом на гору вдвоем.

Ночью в горах звезд благодать
Снежные вершины видать.
Только мы с козлом на гору идем,

Слетают на плечи Am7
Обрывки несказанных слов, H7 Em
Банален и вечен, Am7
Сюжет, к сожаленью, не нов - H7 Em
Так единодушно Am7 D7
Над этим смеется свет: G C
Ты мне очень нужен, Am7
А я тебе - вовсе нет. C H7

Тишь ночная бьет тревогу: за порог не гляди
Ночью бродит по дорогам тот, чье имя Самди.
Дверь захлопни в полнолунье, скрип ключа, поворот,
Тот, кого боятся люди ходит мимо ворот.

Тот, кого боятся люди ходит мимо ворот
Он уводит за собою тех, кто ночью не спят.
Тем, кто дверь ему откроет нет дороги назад.

Всем хороша Святая Земля,
Но есть недостаток один (а вообще три):
Море песка, солнце огня
И множество злых сарацин.
В храме Сионском нынче мечеть,
С башни вопит мулла.
А ведь обидно, вот такие, брат, дела.
Белый плащ с красным крестом за моей спиной.

Мечтал родиться грозным хищником,
Чтоб все тряслись от страха,
Когда по лесу я шагаю по своим делам,
Но вместо этого по веткам я
Ползу как черепаха,
Среди густой листвы почти не виден вам.
А если б был я крокодилом,
Все б боялись меня,

Я житель огорода, и кочан – мой дом,
Я знаю каждый лист, что прорастает в нем,
Я знаю, где капуста в огороде сочнее всего.
Когда капусту в грядку ткнул ты по весне,
Ты сделал подношенье безвозмездно мне,
Тут все растет и зреет только для меня одного.

Капуста вырастает в грядках каждый год,

Я житель подземелий ,темнота мой дом
Я знаю все секреты ,что сокрыты в нём
Я знаю как рождаются реки и бегут в никуда

Я знаю как цветы, желая видеть свет,
на верх шагают стройно, друг за другом вслед
И Солнце закрывает им веки каждый раз навсегда

Хэй! В дестве помечтать я любил,
И родителей этим убил
Заявив,что хочу стать пиратом.

И, папе право же было не лень
Портить об мою спину ремень
Чтобы вбить в меня раз и навсегда
Ум и разум!

Божественный Цезарь, созданье Луны,
Вы бредите странными снами:
Что все Рубиконы перейдены,
Все жребии брошены Вами,
И каждый использовал право свое
Сказать триумфатору гадость;
Сражений поля зарастают быльем,
А Вам – ничего не осталось!

Брат мой, брат — огонь поднебесный, мне ответь, где ты отныне?
Молний ряд был тебе тесным, а теперь — не тесно в камине?

Припев:
Я ушел и теперь не жди. Отсвет молний впереди —
Это все, что тебе дадим. Ты теперь один.
Ты теперь один. Ты теперь один...

брат мой, брат
огонь поднебесный
мне ответь – где ты отныне?
молний ряд
был тебе тесным
а теперь не тесно в камине?
я ушёл, и теперь не жди
отсвет молнии впереди

Брат мой сводный,
Брат мой с перевала,
Что мне делать с сердцем,
Что болеть устало?
- Черный камень
Заменит сердце -
Ай-яй-яй-яй,
Черный камень...

Брат мой, брат - огонь поднебесный,
Мне ответь, где ты отныне?
Молний ряд был тебе тесным,
А теперь - не тесно в камине?

Я ушел и теперь не жди.
Отсвет молний впереди -
Это все, что тебе дадим.

Нам наплевать на то, что думают другие про нас,
На гнев богов мы просто машем рукой.
Ты нынче платишь, ну так что же? Мы с тобою сейчас,
А завтра с нами будет кто-то другой.

Путем интриги, морем крови мы стремимся туда,
Где чье-то золото призывно блестит;
Из низких истин нам дороже только эта одна:

С деревьев листья облетают (прямо в Данар, и в Рассану, и в Акону, и везде, куда хотите),
Пришла осенняя пора (Лэйе Астрапэ!)
В поход В Варасту все поперлись (и Манрик, и Савиньяк, и даже Вейзель – а что делать?),
Раз Рокэ Алва всех послал (прямо с места, громким матом…не в Варасту… а подальше).
За мною мой сеньор приходит (Абсолютный, совершенный герцог Алва, сталбыть, драться он умеет, хочет, может, да и будет),
Сказал, мол с нами ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься).
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на Ларака - придавила…),
Сестра от зависти шипит (аки кобра, очень страшно!).

Если пылью на лицах рисунок неясный,
Вновь рисует дорога дрожащей рукой,
Значит, близится миг, значит, друг мой прекрасный,
Я пришел ненадолго – за вашей душой.
Я пришел ненадолго – за вашей душой.

Той, что тверже металла, что цвела и пылала,
Что сомнений не знала и летела вперед;

Dm G
Вдоль ночных долин, где по пояс травы,
B Am7
По росе полей, по дорожной пыли,
Dm C F
Я бреду один и пою о любви,
Gm A7
Ей одной служа...

Вот почти что с четверть века, F C
Как шмыгнула в белый свет, Dm7 G
А чудные человеки F C
Ведьмой кличут двадцать лет: F G C
Мол, девчонкой пятилетней F C
При сияющей луне G Am
Мать меня порою летней F C
Подарила Сатане. Ab G C

На веревке от тени
Мячик жизни лови:
Так уж вышло, что ведьмы
Невезучи в любви.
Но напрасно собака
Охраняет твой дом:
Так уж вышло, однако -
Что хотим, то возьмем!

Не родиться ведьме,
Чтоб скрести полы;
Лихо пляшут в небе
Тени от метлы!

Кто бы подглядел бы
Тот ночной полет,
Но кто увидит ведьму,

Чаще бы колдуньи все мели полы,
Но как полнолуние - не стряхнешь с метлы.
Рвутся в небо, дуры, да в ночной полет -
В обмороке куры, перепуган скот.

Муж голодный жутко в кладовой шуршит,
А жена с кунжутом что-то ворожит.

Em F#
Конец, друзья, хватайте арбалеты:
A Em
По-моему, закончилось веселье,
F#
Боюсь, что мне придется петь куплеты
A Em
За прутьями сырого подземелья.

Вендиго: дух голода и безумия у североамериканских индейцев. Одинокий путник, оказавшийся в лесу, начинает слышать странные звуки. Он оглядывается в поисках источника, но ничего не видит, кроме мелькания чего-то, что двигается слишком быстро, чтоб его мог засечь человеческий глаз. Спустя какое-то время мельтешение утихнет, и вендиго, возможно, засвистит, потому что ему нравится активная охота. И когда путник начинает в страхе убегать, вендиго атакует.

ВЕНДИГО

Снаружи и внутри -
Из холода тюрьма;
Куда ни посмотри -
Кругом, зима, зима.

Я грешен был, как очень многие,
И половину всех грехов забыть успел;
Законов буквицы убогие
Я нарушал, и доли лучшей не хотел.
Но с чего начать?
Лишь бы не молчать,
Выцарапывая правду из собственных ран…
Сам себя смешу -

Из вереска напиток
Забыт давным-давно.
А был он слаще меда,
Пьянее, чем вино.

В котлах его варили
И пили всей семьей
Малютки медовары

Весна такое время,
Когда большие крылья,
Прорезавшись под курткой
Всерьез мешают жить.

И дружно едут стены,
Прощаясь с зимней пылью,
И можно распрямиться

Я вижу небо разве только во сне, Am F Em Am
Что с энных пор неудивительно даже: F Fm9 E7
Я этой участи достоин вполне - Dm7(V) E7(VII) Am7(V) G F
Ведь таково, признайтесь, мнение ваше! Fm9 E7
Ведь я - носитель всех пороков зараз -
Любой дурак все это с детства усвоил!
Стыд, честь и совесть - это все не про нас,
В моем вине не обнаружено крови…

Вот - королевство Талиг,
А это - столица его,
А вот - особняк рода Алва,
Где имею я счастье жить.
А вот из дворцовых ворот
Идёт король Талига Франциск
И с собою несёт
Чёрной Крови большую бутыль.

Видение Сети I

Тихо дремлют боги
В духоте безгласной,
Звезды с небосклона
Падают с песок,
А душа в дороге,
В сумерках неясных,

Вновь звенят шаги по церковным плитам:
Буду ли живым, буду ли убитым?
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.
У святых от гнева темнеют лица:
"Как посмел ты, грешник, сюда явится?!
Сатаною жил, Сатаною сдохнешь,
Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь!"

Вновь звенят шаги по церковным плитам –
Буду ли живым, буду ли убитым?
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.

У святых от гнева темнеют лица:
"Как посмел ты, грешник, сюда явиться?!
Сатаною жил, Сатаною сдохнешь –

Во Франции нечего делать:
Храмовники кончились в ней,
И вот убиваю я время,
Печатью швыряясь в мышей.
Во Франции тихо и скучно –
Кругом тишина и покой!
Работать почти что не нужно –
И так всем доволен король.

Его глаза холодны,
Они глядят сквозь стекло
И будто мера длины
По пальцам время стекло.

Слабеют все голоса,
И в мышцах плещется боль,
Когда в ночных небесах

Романс Квентина Дорака

E Am F E
Вы знаете, мой друг -
Бывает, как сегодня:
Am F Dm G
До странности легко
Строка целует лист;

Вы играете в жизнь мою,
Превозносите мою смерть.
Хорошо первым быть в бою,
А потом на костре сгореть.
Задыхаясь от дыма
Палачей проклясть
Смыть с души своей обиды,
Клевету и грязь.

Am Am7 Am Dm E
Сохнет трава, задохнулись глухие трубы
Am Am7 Am F G E
Клятвы слова, против воли прошепчут губы
Dm E Am F
Мне не дано знать что сказало мне прими
D F E
Злое как кровь вино любит играть с людьми

Сохнет трава –
Задохнулись глухие трубы;
Клятвы слова
Против воли прошепчут губы;
мне не дано
Знать, что сказало мне – "Прими!"...
Злое как кровь вино
Любит играть с людьми!.

Сохнет трава, задохнулись глухие трубы,
Клятвы слова против воли прошепчут губы
Мне не дано знать, что сказало мне – "Прими!"...
Злое, как кровь, вино любит играть с людьми.

Но как же мог я поступить иначе,
Хоть, впрочем, ясно мне действительно одно:
Вы ненавидите меня - до плача,

Сохнет трава, задохнулись глухие трубы,
Клятвы слова против воли прошепчут губы
Мне не дано знать, что сказало мне – "Прими!"...
Злое, как кровь, вино любит играть с людьми.

Но как же мог я поступить иначе,
Хоть, впрочем, ясно мне действительно одно:
Вы ненавидите меня - до плача,

Сохнет трава, задохнулись глухие трубы,
Клятвы слова против воли прошепчут губы
Мне не дано знать, что сказало мне – "Прими!"...
Злое, как кровь, вино любит играть с людьми.

Но как же мог я поступить иначе,
Хоть, впрочем, ясно мне действительно одно:
Вы ненавидите меня - до плача,

Нам наплевать на то, что думают другие про нас.
На гнев Богов мы просто машем рукой.
Ты нынче платишь? Ну, так что же?
Мы с тобою сейчас.
А завтра с нами будет кто-то другой.

Путем интриги, морем крови мы стремимся туда,
Где чье-то золото призывно блестит.

Говоря отвлеченно, G D7
Ты совсем не мой герой, Hm Em7
До тебя мне дела, в общем-то, нет; C Am7 D7
Чем живешь, и о чем мне G D7
Разговаривать с тобой, Hm7 Em7
Для меня - нелюбопытный секрет. C Am7 H7
Просто мы сегодня C D7
Оказались похожи, G H7 Em

Голуби преисподней

В водах Луизианы,
Где воздух, терпкий и пьяный,
Щекочет нервы и раны,
Дышит в лицо.

Страшно дрожат колени.

Скажи мне , добрый человек, где город Гондолин?
Нет-нет, про пытки и побег потом поговорим!
Иною жизнь оставил я и дал обет идти,
Идти в далёкие края и спрашивать пути:

А не Гондолин ли это,
А не Гондолин ли это,
А не Гондолин ли это?

Жил на северном море один адмирал
Из породы весёлых да смелых.
От весны до зимы всё в морях пропадал,
Возвращался по сумеркам белым.
Я смотрела вослед из окна своего,
Лёгкий взгляд мимоходом ловила…
Только горные ведьмы любили его
Так, как смертным любить не по силам.

Шорох ветра, вспышки лета.
Хоть в окне не видно света
Наплевать что в общем-то зимааа..
Луч взбегает по изверстке
То ли в перьях, то ли в шерстке,
то ли все мы спятили с умааа...

В сугробе мерзнет снежный крот!

Господи Христе, привирать не буду:
Ты не слишком чтимое мной божество, Только все ж прошу - подари мне чудо, Маленькое чудо на свое Рождество.

Были мне мученья горьки как сода -
Ими я Тебе заплатил долги,
И хочу увидеть в теченье года,
Как от злобы сдохнут мои враги.

Дожди опять моросят
И я опять мечтаю свое:
В долины улиц я устремляю свой взгляд,
Среди других стараясь найти Её.
Уж сколько лет,
Теряя след,
Ищу я ту, которой в общем-то, нет;
В дождях, в снегах,

Дожди опять моросят, C7 F
И я опять мечтаю свое: E7 Am7
В долины улиц я устремляю свой взгляд, Am C C7 F
Среди других пытаясь найти Ее. E7 Am7
Уж сколько лет, Fm
Теряя след, D
Ищу я ту, которой в общем-то нет - F E7 Am7 D7
В дождях, в снегах, Dm7

Тишь ночная бьет тревогу -
За порог не гляди:
Ночью бродит по дорогам
Тот, чье имя – Самди.
Дверь захлопни в полнолунье –
Скрип ключа, поворот…
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.

Когда милые друзья устанут пить мою кровь
Когда новую жизнь начнет читать Господь
Я скажу:"Возми обратно человечью плоть
Я хочу быть деревом на вольном ветру!"

Хорошо быть деревом на вольном ветру
Что за жизнь начнется когда я умру!

В старой церкви не поют святые гимны,
Кровь на бревнах частокола
Католического хора,
Свора скалится им в спину,
Не по вкусу ей отпетые могилы!

Крест в руках твоих, но в битве он не годен,
Сердце клеть свою проломит,

Я беспечен и одинок,
И богатство мне ни к чему,
Мне б отсрочить хоть на денек
Час, когда я кану во тьму.

RF. Я усядусь в свой дилижанс,
И помчусь сквозь дым и пальбу.
Скорость - это все-таки шанс

Нам сказали: "Завелась в Провансе ересь,
Что ж вы тут сидите, вашу мать?"
На досуге мы надели кольчуги
Да и пошли ту ересь корчевать (От нечего делать)

Доброе утро, Прованс.
Видно скучаешь без нас?

Адмирал, вы разбиты, как это ни грустно,
Отвернулась удача сегодня от вас.
В вашем сердце темно и пронзительно пусто,
Все как есть. Без обид, без прикрас...

Вам бы переиграть, только целься, не целься,
Не подменишь значков на игральных костях.
Пусть вино при свечах романтично донельзя...

Идиотская тема для песни:
Март дождливый, растоптанный белый цвет;
А дожди не приносят известий,
Оставляя на камне слезливый след.
Дождь - холодные капли,
Дождь за стенами Тампля - что ж! -
Так должно быть!
Он ничего не значит, он - просто дождь

Бежит, бежит дорога,
Блуждая средь полей;
Уводит от порога
Детей и королей,
Ведет на земли Юга,
За окоем лесов,
Где госпожа Фортуна
Вращает колесо.

Древний камень у межи
Перекрестками обьят
Две дороги сторожит
Хочешь - в ад, а хочешь - в рай
И куда тебе пора
Ты гадаешь по часам
Другом звался мне вчера
Кем теперь? Не знаешь сам

Древний камень у межи
Перекрестками объят.
Две дороги сторожит:
Хочешь - в Рай, а хочешь - в Ад.
И куда тебе пора,
Ты гадаешь по часам;
Другом звался мне вчера,
Кем теперь - не знаешь сам...

Древний камень у межи
Перекрестками объят;
Две дороги сторожит:
Хочешь – в Рай, а хочешь – в Ад,
И куда тебе пора –
Ты гадаешь по часам;
Другом звался мне вчера…
Кем теперь – не знаешь сам.

Древний камень у межи
Перекрестками обьят
Две дороги сторожит
Хочешь - в ад, а хочешь - в рай
И куда тебе пора
Ты гадаешь по часам
Другом звался мне вчера
Кем теперь? Не знаешь сам

(Впрочем, как вы и я)
Тряпкам, костям и пучку волос -
Все это бабой пустою звалось,
Но дурак ее звал Королевой Роз
(Впрочем, как вы и я).

О года, что ушли в никуда, что ушли, -
Головы и рук наших труд, -

КАНТРИ АРТЕМИСА ЭНТРЕРИ (Единственный враг)

Моя трагедия комедий балаганных смешней,
И потому безумно мне дорога:
Я научился находить себе прекрасных друзей,
Но не могу найти по силам врага.
Среди завистливых ничтожеств и пустых болтунов
Скажи хотя бы, разглядеть тебя как?

Единственный враг-2006

1. To friends
2. Романс Громеру
3. Песенка актрисы*
4. Песенка для юных звезд
5. Блюз трехпалого ленивца
6. Молитва ковбоя

Её глаза чернее неба зимою,
А руки тонки, словно ласточки крылья,
И голос звонкий как стекло ледяное,
Она идет и не касается пыли

Она глядит на меня,
И взгляд как солнце горит,
Она кричит "Убегай!"

Нам сказали - завелась в Провансе ересь,
Что же вы тут сидите, вашу мать?!
На досуге мы надели кольчуги,
Да и пошли эту ересь корчевать.(делать нефиг было)
Доброе утро, Прованс!
Видно, скучаешь без нас?

Только, только - кто ж тут катар, кто католик,

Если выпит сомнений сок,
По рукам пробегает ток,
На губах, в вопросе открытых,
Ядовитый пророс цветок –
В час, когда границы размыты,
Дух и плоть легки на подъем,
Если дом тебе не защита –
Выйди ночью, встань под дождем!

Жил-был дурак,он молился всерьез,
Впрочем,как вы и я,
Тряпкам,костям и пучку волос -
Все это пустою бабой звалось,
Но дурак ее звал королевой роз,
Впрочем,как вы и я.

О,года,что ушли,в никуда что ушли,

Стихи: Редьярд Киплинг
Перевод: Константин Симонов
Исполнение: Майя Котовская

Жил-был дурак. Он молился всерьез
(Впрочем, как Вы и Я)
Тряпкам, костям и пучку волос –
Все это пустою бабой звалось,

За гранью чисел, лет и дат
Во тьме течёт река,
Светла как Рай, темна как Ад,
Как память глубока.
И ходят созерцая дно,
По берегам реки
Все те кого давным-давно,
Засыпали пески.

За гранью чисел, лет и дат
Во тьме течёт река,
Светла как Рай, темна как Ад,
Как память глубока.
И ходят созерцая дно,
По берегам реки
Все те кого давным-давно,
Засыпали пески.

За одну ночь можно сделать так много -
За одну ночь можно все звезды пересчитать,
За ночь можно так измениться –
В зеркале утром себя не узнать.
Ночью видно то, что скрыто при свете,
Днем синее небо зигзагами режут его провода,
Ночью они сплетаются в прочные сети –
Сети купол той клетки, из которой не вырваться нам никогда.

Твои глаза сияют во тьме небом,
Хотя и на земле ты никогда не был,
Ты светел, как далекие звезды
Верхних миров.
Твоя душа невинная и чиста, только
Кто знает, сколько выдержишь ты - сколько?
Спасти тебя, быть может, не поздно -
Выбор суров…

Судьба моя – звездный иней,
Звезда над дорогой дальней.
Звезда над долиной синей,
Звезда на холодной стали.
Мой друг, я в закат гляделся
Звездой летя в бесконечность.
Мой друг, я в закат гляделся -
И я рассвета не встречу.

Унесённые ветром, смытые дождём
Обращённые пеплом, всё равно сюда придём
Не сдержать нас цепям и стенам не остановить
Что вода нам, что пламя – не залить, не запалить
Плещет по небу – только лови –
Зелёное знамя любви
Легче пепла, прозрачней, чем глаза твоих людей
Из окошек чердачных – стая серых лебедей

Любовь открыла дверь, ушла погулять
И я не стал беглянке в спину стрелять
И врать себе, что мол плохо мне без нее
Не беспокоюсь я уже ни о ком
И на свободное место робким зверьком
Шмыгнула тихо свобода в сердце мое
Я запретил себе помнить имя твое
Мне не в тягость такой запрет!

Он проснулся поздно, он проснулся один,
Он изрядно выпил и страшно устал.
Был вчера крестоносец, потом - ассасин,
После - вдруг темным эльфом себя осознал.
И не видно ни зги - ведь на улице ночь.
И с какой же реальности парень свалился?..
А ему, бедняге, уж не чем не помочь,
Коль не помнит, кем он сегодня родился.

Нам слепая судьба возводила мосты
Мы их рушили глупо и гордо
На изломе времен все решенья просты,
то, что хрупко, то будет и твердо
я дарю свои сны и тебе и себе,
пусть обоим ночью присниться,
та любовь, что ушла по закатной тропе
по вине медноглазой куницы

С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гарону, и везде, куда хотите),
Пришла осенняя пора (патер ностер!)
В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах!),
И понавешали крестов (и на спины, и на плечи, и на ж..пы, и везде, куда пришили).

За мною мой сеньор приходит (абсолютно совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет),
Сказал, мол с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься).
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу - та взбесилась…),

Ищи меня в шуме ветра,
Ищи меня в листьях мяты,
Ищи меня, верь, что где-то
Я есть и вернусь обратно.

Ищи меня за спиною,
Ищи меня в каплях алых,
За звездами, за землею

На веревке от тени
Мячик жизни лови:
Так уж вышло, что ведьмы
Невезучи в любви.
Но напрасно собака
Охраняет твой дом:
Так уж вышло, однако -
Что хотим, то возьмем!

Зачем ты пришёл, бритоголовый монах?
Не видишь, что руки мои в кандалах?
Ведь ты знаешь, могу пришибить холодным железом.
И ты не пекись о моей душе,
Ведь таковой нету уже.
И отпевать меня бесполезно.
Твоя Вера - костёр инквизиции.
Чтож, разрушь моё тело...

Нам наплевать на то, что думают другие про нас,
На гнев богов мы просто машем рукой,
Ты нынче платишь, ну так что же, мы с тобою сейчас,
А завтра снами будет кто-то другой.
Путем интриги, морем крови мы стремимся туда,
Где чье-то золото призывно блестит.
Из низких истин нам дороже только эта одна:
«Кто дольше платит, тот в войне победит»

Нам наплевать на то, что думают другие про нас,
На гнев богов мы просто машем рукой.
Ты нынче платишь, ну так что же? Мы с тобою сейчас,
А завтра с нами будет кто-то другой.

Путем интриги, морем крови мы стремимся туда,
Где чье-то золото призывно блестит;
Из низких истин нам дороже только эта одна:

Неуклонно, неизменно
Возникают Карфагены
На пути нервических персон.
Карфагены застят небо,
Карфагены портят нервы,
Карфагены отнимают сон!

О, Катари нас ждёт с тобой блаженство
О, я теперь сплошное совершенство,
Но, во мне сплелись наша любовь и наша честь,
Ведь я такой из-за тебя, какой я есть.
С победой я к тебе примчался наконец,
Моя любовь, я даже лучше чем отец.
Да, тебя я вырву из аларовских сетей,
И воспитаю как своих твоих детей,

В краю средь гор и цветущих долин
Текла река, исчезая вдали.
Прекрасней не было страны,
Где рождались баллады и сны.

В дорогу звал глас таинственных гор.
Три сына там покидали свой дом.
Один был горд, другой — упрям,

Сколько в дереве дорог, сосчитай-ка будь любезен
Неужели ты помог написать полсотни песен
Неужели это ты мне напел полста мелодий
Неужели это ты был со мной в любой погоде

Это мой осенний бред - кинозал для психопата
Сколько месяцев и лет мы стоим вдвоем у старта
Безвозвратно средь разврата мы невинны

Когда я знаю, что нет выхода, где раньше был,
Что высох мой ручей, и мой огонь остыл,
И что до дна не выпить чашу горя моего,
Я выхожу на перекрёсток и зову его,
Того, кто бродит по ночам и рвёт оковы снов.
Он ничего не обещал, но явится на зов...

Он открывает дверь ногой и молча входит в дом,

Ну вот и все, конец игре:
Сгорают двое на костре,
А я смотрю на них в надежде видеть истину.
Над плотью, что уже мертва,
Взлетают искрами слова,
Но я же, право, никогда не верил в мистику.

Но казнь окончена и вот

Когда восстанет туман
С луизианских болот,
И Миссисипи замедлит бег,
Когда зубастый кайман
На дно устало нырнёт
И ночь войдёт, не касаясь век,
В тот город чёрных рабов,
В тот город модных витрин -

Его глаза холодны, они глядят сквозь стекло.
И будто мера длины, по пальцам время стекло.
Слабеют все голоса, и в мышцах плещется боль,
Когда в ночных небесах летит Воздушный король.

Где королевство его, не помнит даже он сам.
Он не от мира сего, он верит песням и снам.
Он рубит корни у скал, он пляшет в топях болот.

Ты мой король
Твоя корона в крови
Ты знаешь смерть,
Но так далёк от любви

На свете этом и на том
Давно оставил ты свой дом
Ты - чёрный всадник,

Ты - мой король, твоя корона в крови,
Ты знаешь смерть, но так далек от любви.
На свете этом и на том давно оставил ты свой дом -
Ты Темный Всадник, как тебя ни назови.
На свете этом и на том давно оставил ты свой дом -
Ты Темный Всадник, как тебя ни назови.

Твой дух запутался в ночной ворожбе,

Рука ласкает шпаги разукрашенный эфес,
Никто не знает, где гоняет нас проклятый бес.
Корабль старый верен капитану, словно пес.
Да, мы корсары! Наливай, чтоб весело жилось.

За пистолеты! С Богом, помолясь - за тесаки!
Ты чуешь - где-то ждут нас золотые сундуки!
Небесной кары нам не избежать, но это блажь!

С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)
Пришла осенняя пора (Патер Ностер!!!)
В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, в одних в кольчугах),
И понавешали крестов (и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).

За мною мой сеньор приходит (абсолютно совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет),
Сказал, мол, с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься),
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу - та взбесилась),

С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите),
Пришла осенняя пора (патер ностер!)
В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах!),
И понавешали крестов (и на спины, и на плечи, и на ж..пы, и везде, куда попало).
За мною мой сеньор приходит (абсолютно совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет),
Сказал, мол с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься).
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу - та взбесилась…),
Сестра винище пролила (слуге на морду - тот доволен!).

1.Вы играете в жизнь мою,
Превозносите мою смерть.
Хорошо первым быть в бою,
А потом на костре сгореть
Задыхаясь от дыма палачей проклясть,
Смыть с души своей обиды, клевету и грязь.
Припев:
Так помолитесь за душу мою.

Здравствуй! Мелькнули черные перья
Где-то у входа в зал.
Вижу - испуган. Вижу - растерян.
Знать, ты меня не ждал!
Вот и учись без истерик и позы
Вызов бросать судьбе:
Я называю - кровь или слезы,
Но выбирать - тебе!

У меня был Крым, он мне сильно надоел:
он по-русски говорил и слишком многого хотел.
Я заварил переворот, я залез на броневик –
и первым же законом отменил русский язык
(ну не отменил. Ну попытался. Ну делать, блин, больше победившему народу нечего?)

И Крым ушел, и Крым ушел назад –
я тому не рад, башка моя не рада,

Температура лезет выше нуля,
Примерно это с конца февраля,
Сугробы тают, наверное их изнутри
Большая крыса грызёт.
И отчего-то всем вдруг стало тепло,
Птичек разных с юга домой понесло.
Весна приходит, и крыша ползёт,
Весна приходит, и крыша ползёт.

Свет луны на стеклах мутных
оставляет отпечатки
Ночь, как кошка, хвост свернула,
в окнах меркнет свет.
Колдуны играют в куклы,
в кукурузные початки,
Сны плывут на лодке утлой
с грузом слез и бед.

– Брат мой сводный, брат мой с перевала,
Что мне делать с сердцем, что болеть устало?
– Черный камень заменит сердце,
Ай-яй-яй, черный камень…
– Брат мой сводный, брат мой с побережья,
Не отмыть ножа мне, что убил надежду.
– Горький ветер высушит слезы,
Ай-яй-яй, горький ветер…

Жил на Северном море один адмирал
из породы весёлых да смелых.
От весны до зимы всё в морях пропадал,
возвращался по сумеркам белым.
Я смотрела во след из окна своего,
лёгкий взгляд мимо ходом ловила.
Только горные ведьмы любили его,
так как смертным любить не по силам.

Ее глаза чернее неба зимою
А руки тонки, словно ласточки крылья
И голос звонкий, как стекло ледяное;
Она идет – и не касается пыли…
Она глядит на меня –
И взгляд как солнце горит
Она кричит - убегай!
А я ей шепчу – погоди…

В светлую ночь Рождества Христова
Яркими звёздами полнится небо.
Песни в Шварцольме я слышу снова....

Знаешь, а я там ни разу не был.
Мне говорили, там девушек много.

Есть для меня лишь одна.

В Сейрейтее весна, даже кошки по парам,
Только я третью ночь засыпаю одна.
Ну куда вы пропали, лейтенант Ичимару?
Сколько можно вас ждать у окна?

Вы меня доведете до нервного тика.
Неужели опять вам не ясен намек!
Лейтенант Ичимару, пожалейте Рангику,

Intro: Em D7 C H7 (2 раза)
Мечтал родиться грозным хищником, Em D7
Чтоб все тряслись от страха, C
Когда по лесу я шагаю по своим делам, Em D7 C H7
Но вместо этого по веткам я Em D7
Ползу как черепаха, G7 C
Среди густой листвы почти не виден вам! Am7 Hm7 Em7
А если б был я крокодилом, Am7 H7

Летний день, летом жизнь легка!
Пляшут рыбки, скоро хлопок снимать,
Денег полон дом, твой отец богат,
Веселую песню станет петь мать.
Светлое утро, расправит мой сынок крылья,
Он взлетит в небо, в сине-золотой край.
Пока сыночка в люльке мы от всех скрыли,
Спи с матерью рядом, баю-баю-бай-бай!

Я грешен был как очень многие
И половину всех грехов забыть успел.
Законов буквицы убогие
Я на нарушал и доли лучшей не хотел.
Но с чего начать...лишь бы не молчать,
Выцарапывая правду из собственных ран.
Сам себя смешу, только вас прошу -
Исповедайте меня

Льются слова, утекают в песок
Крутится мельницы колесо
Все перемелется, вытечет сок
Ничего не изменится

Пламя без воздуха, день ото дня
Бьются старания на камнях
Выросли листья на памяти пнях

Льются слова, утекают в песок, крутится мельницы колесо.
Все перемелется, вытечет сок, ничего не изменится.
Пламя без воздуха, день ото дня бьются старания на камнях,
Выросли листья на памяти пнях, под ноги стелются.
Под ноги стелются.

Ноги весенним исколоты льдом, там на другом берегу твой дом,
Ярко горело - не будем о том, все возвращается.

Где бургундский год и бургундский день
Претворился в век,
С краской перемешивал свет и тень
Мастер Ян ван Эйк,
Окуная в краску гибкую кисть,
Он ловил лисицы-Времени след,
Отпуская душу на волю ввысь,
Он писал портрет,

Господи Христе, привирать не буду –
Ты не слишком чтимое мной божество!
Только все ж прошу: подари мне чудо –
Маленькое чудо на свое Рождество!

Были мне мученья горьки как сода;
Ими я тебе заплатил долги,
И хочу увидеть в теченье года,

Лора - Малфой закончил школу

Тик-так, стрелки в серебре.
Тик-так, крутятся колеса.
Я не плачу в сентябре.
Осенним дождям не подобают слезы.

Тик-так, иней на щеке.

Шагаем мы по свету больше тысячи лет;
Наш дом - весь мир, но нам нигде пристанища нет.
Любой из нас сумеет вам в душу страх посеять,
Вползая серым призраком в сны.
Хоть мы на вид невзрачны, приглядись и заметь:
На лапах и хвостах несем мы Черную смерть!
Смотри на нас тревожно - ведь мы, вполне возможно,
Посланцы самого Сатаны!

Господь, подари мне Мерседес Бенц,
Друзья все на "Поршах", а я ещё без!
Тружусь без просвета - пора наконец
Послать мне за это "Мерседес-Бенц"!

Господь, подари мне цветное TV -
Доставка мой адрес не может найти,
Я жду каждый день после трёх до пяти,

Кто от скипетра до трона, от штанов и до короны
Элегантность сама, от меня без ума
И гоган почтенный, истинник седой,
И мальчишка тупой.

И когда легко и просто выезжаю я на площадь,
Сто эориев в ряд неподвижно стоят
И рыдает Дикон - красоте салют!

Смилуйся, Господь над твоей душой –
Пусть и не хорошей, и не плохой,
Ты была такой, как сумел придумать.

Напоследок дверь наподдав ногой,
Я ушел, как зверь, сам себе изгой,
Я тревожил пыль, в смятую ковыль
Мысли о тебе все пытаясь вдунуть.

Я пью с вампиром,
Твое здоровье.
С кем ты(пить) теперь мне
Уже все равно.
Воюю с миром,
Грызуcь с любовью.
Погасли лампы
И стало темно.

Ты снова молча смотришь и пьешь
Мутный заоблачный свет
Ты мне слова утешенья несешь
А я жду, все жду твой ответ

Ты мог бы стать моей удачей
Но ты уходишь тихо плача

Ты снова молча смотришь и пьешь
Мутный заоблачный свет
Ты мне слова утешенья несешь
А я жду, все жду твой ответ

Ты мог бы стать моей удачей
Но ты уходишь тихо плача

мой бедный Обвинитель, что за бред
Несёте вы в горячке день за днём?
Мне выбора давно как будто нет.
Ну, разве между дыбой и огнём?
И что за интерес мне повторять слова,
Что вы давно желаете услышать?
Меня смущает бес, идея не нова,
Тот бес в груди моей живёт и дышит.

Em C G D

Моя трагедия комедий балаганных смешней,
C D Em
И потому безумно мне дорога:
C D G H7 Em
Я научился находить себе прекрасных друзей,

Редко я у бога,
Спрашивал подмогу –
Мне просить обычно не с руки !
Хоть парням отважным
Помирать не страшно –
Все ж меня от смерти сбереги !

Мир жесток не в меру ,

Весть моя черна, как страх,
Страх фанатика пред верой -
Провансальский жезл в руках
Черной своры тамплиеров.

Гербы могил на снегу...
Дай нам Бог не опускать забрал
при взгляде им в лицо!

Нас книги обманут, H7 Em
А люди не вспомнят, Am7
Последняя битва сорвет голоса. C H7 Em/H7
Стараться не стану - Em
Ничем не наполнит Am7
Пустая молитва пустые глаза. C C7 H7
А ты уходи - Em7 Am7
И чем дальше, тем лучше! D7 G

На веревке от тени
Мячик жизни лови:
Так уж вышло, что ведьмы
Невезучи в любви.
Но напрасно собака
Охраняет твой дом:
Так уж вышло, однако -
Что хотим, то возьмем!

Зачем же в гости я хожу,
Попасть на бал стараюсь?
Я там как дурочка сижу,
Беспечной притворяюсь.
Он мой по праву, фимиам,
Но только Ей и льстят:
Еще бы, мне семнадцать лет,
А Ей под пятьдесят.

песня, написанная Канцлером Ги на стихи Веры Камши для аудиокниги "К вящей славе человеческой. Кесари и боги".
На исходе лета
Умирают звезды
На груди рассвета
(Кровь на черных крыльях…
Кто напомнит песню, что ветра забыли?)
Утирает небо
Слезы звездопада,

Am Dm E
1) На меня надвигается
Очень страшный зачет.
Am Dm G C
Ну и пусть надвигается -
Мне же все нипочем!
A7 Dm G C
Пересдам его осенью,

Давно ослеп фамильный склеп,
Червями герб источен,
Разрушен замок мой, как зуб дракона,
Метет на гривы мокрый снег,
А я теперь — один из тех,
Кто покоряет стены бастиона...

На приступ, на приступ —

Чаще бы колдуньи все мели полы,
Но как полнолуние - не стряхнешь с метлы.
Рвутся в небо, дуры, да в ночной полет -
В обмороке куры, перепуган скот.

Муж голодный жутко в кладовой шуршит,
А жена с кунжутом что-то ворожит.

Ночь дышала, Смерть дрожала в половинках Луны
Я смотрела я бежала от кошмаров ночных
Со скалы на дно летала, выползала сама!

Напиши мне своё имя на дорожной пыли
Чтоб друзья меня любили, да спасти не смогли...
От почёта и от боли, от проклятья любви

Ночь дышала, смерть дрожала
В половинках луны;
Я смотрела, я бежала
От кошмаров ночных;
Я мечтала, я устала,
Я сходила с ума,
Со скалы на дно летала,
Выползала сама...

Нас книги обманут, а люди не вспомнят,
Последняя битва сорвет голоса.
Стараться не стану, ничем не наполнить.
Пустая молитва, пустые глаза.
А ты уходи, и чем дальше, тем лучше,
Нет права тебе оглянуться назад.
И ты не следи, как цепляясь за тучи,
Дорогой небес поднимается ад.

Нас книги обманут,
А люди не вспомнят -
Последняя битва
Сорвёт голоса.
Стараться не стану,
Ничем не наполнить -
Пустая молитва,
Пустые глаза.

Слетают на плечи обрывки несказанных слов.
Банален и вечен, сюжет, к сожаленью, не нов.
Так единодушно над этим смеется свет:
Ты мне очень нужен, а я тебе вовсе нет.

Искусство притворства с досады постигла давно
Ведь это так просто – смеяться, когда не смешно
И вместо проклятий придумать приветствий вязь,

В час, когда я бываю разбит,
Недозволенно слаб, быть может,
И когда несчастье глядит,
Ухмыляясь кривою рожей,
И угрозы шипит мне вслед
Со злорадством беззубых бабок –
Мне все беды не в счет,
Ведь на гребне скалы меня ждет

В час, когда я бываю разбит,
Недозволенно слаб, быть может,
И когда несчастье глядит,
Ухмыляясь кривою рожей,
И угрозы шипит мне вслед
Со злорадством беззубых бабок –
Мне все беды не в счет,
Ведь на гребне скалы меня ждет

Недоразвитые крылья нефилима Am Em Am
Не поднимут меня в воздух, Dm
Хоть ты тресни, хоть убей; F E7
Плоть глупа и оттого неумолима, Am Em Am
Только просит дать ей отдых Dm
От богов и от людей. F E7
Разум бегает по грани F
Обезумевшим хорьком, Am7

Ночь проходит слишком рано -
Просыпаться что-то лень,
Ведь играет в партизана
Телефон который день.
Ни ответа, ни привета:
Мы не виделись давно.
Только солнце - сволочь эта
Все таращится в окно.

Ну, вот и все. Конец игре:
Сгорают двое на костре,
А я смотрю на них
В надежде видеть истину.
Над плотью, что уже мертва
Взлетают искрами слова,
Но я же, право, никогда
Не верил в мистику.

Вы знаете, мой друг...
Бывает, как сегодня.
До странности легко
Строка целует лист...
Трепещет в клетке рук,
Как птичка, вечер поздний...
И мысли далеко,
А разум странно чист.

Она пришла внезапно, белая, словно призрак,
Она тебя накрыла белым своим плащем.
И ты готов был перед ней склониться низко,
Ведь ты устал безумно ежиться под дождем.

Смирись она умрет сегодня едва родившись,
Смирись ведь ты же знал как короток век ее,
Смирись и успокойся талой воды напившись,

Она - дочь божества, сотворившего мир,
Её ноги целует болотный аир,
Она пьянит, как янтарные блики
Мёда из сот.
Он мешает в артериях колу и ром,
В джембе смотрит, как в зеркало, слушая гром,
Он купается в ритмах, не ведая тонов и нот.

Недоразвитые крылья нефилима
Не поднимут меня в воздух,
Хоть ты тресни, хоть убей.
Плоть глупа и оттого неумолима,
Только просит дать ей отдых
От богов и от людей.
Разум бегает по грани
Обезумевшим хорьком,

Вы знаете, мой друг, бывает, как сегодня,
До странности легко строка целует лист,
Трепещет в клетке рук как птичка вечер поздний,
И мысли далеко, а разум странно чист.
Я вам пишу письмо,
Зачем мне повод лишний,
Перо бежит само извивами строки,
А дома по весне цветет шальная вишня,

Я ухожу тебя искать и лопнул жизненный круг.
Причина в том, ну как сказать,
ты в общем, просто мой друг.
Я как дурак иду во мрак по велению сердца.
Дорогу делая короче я считал до пяти,
Сорваться в пропасть много проще,
чем кого-то найти!
Все безнадежно, так же как во льду не согреться.

Синее небо в рыжей листве,
Краски ехидных глаз.
Ветер искал в старой траве
Милый, забавный рассказ.

Солнце холодную ярость несет,
Свет заплетая, давясь ноябрем.
А он спокойно курит и ждет,

Осенью в дождливый серый день
Проскакал по городу мой пень
Он бежал по гулкой мостовой
Шелестя корнями и листвой!

Вернись ко мне, мой пень
По моему хотенью!
Убей меня, мой пень!

Intro: Dm Gm7 A7
Чем больше я думаю о счастье, Gm A7 Dm
Тем горше мне хочется рыдать: Gm C F
На сцене по мне бушуют страсти, Gm A7 B
А в жизни их что-то не видать! Gm C Dm

Чем больше я странствую по свету,
Тем горше душевный неуют:

Чем больше я думаю о счастье,
Тем горше мне хочется рыдать.
На сцене по мне бушуют страсти,
А в жизни их что-то не видать.

Чем больше я странствую по свету,
Тем горше душевный неуют.
На сцене мне подают карету,

Покойся с миром, мое здоровье!
Что пить теперь мне, уже все равно.
Рассол с кефиром, мочу слоновью,
Касторку, спирт и сухое вино.

Пить можно, брат, хоть все подряд,
Но трубы все равно горят,
И я опять намерен горло промочить.

Вот почти что с четверть века,
Как шмыгнула в белый свет,
А чудные человеки
Ведьмой кличут двадцать лет:
Мол, девчонкой пятилетней
При сияющей луне
Мать меня порою летней
Подарила сатане.

Если ты, дорогой, захотел стать звездой,
Если ты, не дай Боже, еще молодой,
Чтоб себя уберечь от потери лица,
Краткий курс заучи молодого бойца:
Не старайся остаться ты чистым в грязи,
Лучше ум, честь и совесть подальше задвинь,
Погрязнее белье на народ выноси,
И, конечно, забудь ты про личную жизнь.

D A6 Hm
Во Франции нечего делать -
G A D
Храмовники кончились в ней,
D A Hm
И вот убиваю я время,
G A D
Печатью швыряясь в мышей.

Коль случайно пришел ты на берег реки,
Лучше мимо скорей поспеши.
Каждый год, каждый год, чья-то смерть отдает
Мне тепло человечьей души.
Каждый год, каждый год, чья-то смерть отдает
Мне тепло человечьей души.

Впрочем сколько ни есть,

Я слепил две фигурки с сонных глаз,
Было делать мне нечего
И нарек я мужчиной номер раз,
Номер два нарек женщиной.
Я слепил две фигурки от балды,
Посмотреть что получится -
Вот не знал, что от этой ерунды
Мне всю жизнь дальше мучиться.

Сколько дерева на гроб -
Сосчитай-ка, будь любезен.
Маху дашь - получишь в лоб,
Коль костюмчик будет тесен.
Неужели мне опять
Просыпаться на восходе -
За тобою проверять,
Что испортил ты сегодня?

Старый гусак, ты попался -
Видишь свое кольцо на пальце?
Твоя игра раскрыта
И карта бита,
За короля поднявший тост!
Старый прохвост, пей до дна, пей до дна, старый прохвост.

Выбора нет - тяжелый случай.

Шел по дикой прерии дилижанс

Em G
Шел по дикой прерии дилижанс,
Am H7 Em
Шесть парней угрюмых охраняли ценный груз.
Em G
И судьба давала четырем ковбоям шанс

Об ызаргах не думай свысока
Не составляй поверхностного мнения
Ты думаешь, что будешь жить века -
А скушают тебя в одно мгновение!

Наш ызарг - кэртианский царь зверей!
Умен, силен и смел до невозможности
А что непопулярен у людей -

Люблю я дыханье прекрасной весны
И запах цветов и дерев.
Я слушать люблю средь лесной тишины
Пернатых согласный напев
Под сенью зеленых ветвей.
Люблю я палаток белеющий ряд
Там копья и шлемы на солнце горят,
Разносится ржанье коней.

Я беспечен и одинок,
И богатство мне ни к чему,
Мне б отсрочить хоть на денек
Час, когда я кану во тьму.

Я усядусь в свой дилижанс,
И помчусь сквозь дым и пальбу,
Скорость – это все-таки шанс

Температура лезет выше нуля
Примерно этак с конца февраля,
Сугробы тают, наверное, их изнутри
Большая крыса грызёт.
И отчего-то всем вдруг стало тепло,
Птичек разных с юга домой понесло.
Весна приходит, и крыша ползёт,
Весна приходит, и крыша ползёт.

(на мотив песни Ф.Чистякова “Человек и кошка”)

В городе Кагоре
Плачет Римский папа:
Мне его, беднягу,
Жалко аж до слез!
Мерзкая хвороба
На него напала:

Вы играете в жизнь мою,
Превозносите мою смерть...
Хорошо верным быть в бою,
А потом,
На костре сгореть.
Задыхаясь от дыма,
Палачей проклясть.
Смыть всю жизнь своей обиды,

По дороге в закат
Есть долина одна,
Где убитые спят,
И больная луна
Там танцуют смешно
Танец, дикий как бред,
Тех, кто умер давно,
Вызывая на свет

С F C
Раз однажды на причале
F G C
Поздно вечером вчера
F Am
Капитан один бывалый
F G C
Расстрадался у костра.

Нам наплевать на то что думают другие про нас,
На гнев богов мы просто машем рукой.
Ты нынче платишь,ну так что-же
Мы с тобой сейчас
А завтра с нами будет кто-то другой...
Путём интриг и морем крови мы стремимся туда
Где чьё-то золото призывно блестит..
Из низких истин нам дороже только эта одна,

Вновь звенят шаги по церковным плитам: Буду ли живым, буду ли убитым?
Ставят свечки тени моих деяний,
Не молитв достойных, а покаяний.
У святых от гнева темнеют лица:
"Как посмел ты, грешник, сюда явится?! Сатаною жил, Сатаною сдохнешь,
Вот потеха, если хоть Pater вспомнишь!"

Ночь уходит в небо кадильным дымом, Ангелы от Бога несут ответ.

Далека дорога твоя
Далека дика и пустынна
Это даль и глушь
Hе для слабых душ
Далека дорога твоя
Пр.
О прерия, прерия
Великая даль

Вы знаете, мой друг, бывает, как сегодня:
До странности легко строка целует лист;
Трепещет в клетке рук, как птичка, вечер поздний –
И мысли далеко, а разум – странно чист!
Я вам пишу письмо – зачем мне повод лишний?
Перо бежит само извивами строки…
А дома по весне цветет шальная вишня,
Роняя, будто слезы, лепестки.

Письмо тирана Римини папе Римскому.

С добрым утром, наместник Святого Петра!
Вы, я вижу, опять безнадежно упрямы;
Мне вливать философию зла и добра
Все равно, что сворачивать в терцию гамму!
Если выписать мне вид на жительство в Ад -
К вам же черти сбегутся с болезненным лаем,

С добрым утром, наместник Святого Петра!
Вы я вижу опять безнадежно упрямы.
Мне вливать философию зла и добра
Все равно что сворачивать в терцию гамму.
Если выписать мне вид на жительство в ад
К вам же черти сбегутся с болезненным лаем
И в слезах и соплях будут вас умолять -
"Заберите его, мы с ним жить не желаем!"

...Одну простую сказку,
А может быть не сказку,
А может не простую
Хотим вам рассказать.
Ее мы помним с детства,
А может и не с детства,
А может и не помним,
Но будем вспоминать…

Плач Гильгамеша об Энкиду

Раскалённым солнцем сжигает кожу,
Ветер сушит слёзы и ранит веки
Я героем был – стал теперь ничтожен
Ты ушёл в закат, ты ушёл навеки.

На краю Земли по тропинке ночи

Адмирал, вы разбиты. Как это ни грустно,
Отвернулась удача сегодня от вас.
В вашем сердце темно и пронзительно-пусто:
Все как есть - без обид, без прикрас…
Вам бы переиграть - только целься не целься,
Не подменишь значков на игральных костях.
Пусть вино при свечах романтично донельзя,
Вы - в плену, хоть почти что в гостях!

Пляска святого Ги-2007

1. Скифская
2. Приворотный заговор*
3. Julius Caesar
4. Иноходец
5. Романс Квентина Дорака
6. Романс Ротгера Вальдеса

По лунному лучу ссыпаясь пылью
В твое полузакрытое окно,
Касаюсь щек пушистою ковылью
И проникаю горечью в вино,
Беспомощно ищу я тень улыбки
В глазах твоих, холодных как мистраль;
Скользнуло что-то легкой серой рыбкой
Ты плачешь, только мне тебя не жаль.

Скрипят во тьме колеса –
Кунжут, ячмень и просо
Бросает в поле фермер
За левое плечо,
Чтоб было мне – не к спеху:
Чтоб в гости не заехал
И у его калитки
Не щелкнул я бичом.

Ты укрой меня, закат,
Покрывалом алым,
Руки мне, трава, повей
Смертной пеленой.
Вечный выбирать постой
Мне пора настала...
А ты гуляй, мой добрый меч -
Да только не со мной.

Господи Христе, привирать не буду -
Ты не слишком чтимое мной божество,
Только все ж прошу, подари мне чудо -
Маленькое чудо на Твое Рождество.

Были мне мученья горьки, как сода.
Ими я тебе отплатил долги,
И хочу увидеть в теченье года,

Пока цветочки...-2009

1. Ты знаешь...
2. Крыша
3. Танго дохлых медуз
4. Скачут фавны
5. Кинозал для психопата*
6. Стрелок*

Я жёлтая пыль, я пустыни мираж,
Полынь и ковыль я сплетаю в витраж,
Но в вихрях пустыни, в песчаных зыбях
Всегда и отныне я вижу Тебя.
Ты ликом прекрасен, ты светел и горд,
Тебя ликованьем встречает народ,
В гармонии линий ты жрец и король,
Я – ветер пустыни. Я – жажда и боль.

Здравствуй, мелькнули белые уши,
Длинный пушистый хвост.
Верно испуган - по твою душу
Я долгожданный гость.
Не научился без дрожи в ручонках
Мой отмечать приход:
Я прихожу - ты ревешь, как девчонка,
Уже который год.

Стоял за гранью
На свете белом,
На свете этом,
На свете том,
Твое дыханье
Слетело пеплом,
Смешалось и вчера, и потом.

Нам наплевать на то, что думают другие про нас,
На гнев богов мы просто машем рукой!
Ты нынче платишь – ну так что же,
Мы с тобою сейчас,
А завтра с нами будет кто-то другой.

Путем интриги, морем крови мы стремимся туда,
Где чье-то золото призывно блестит;

Далека дорога твоя.
Далека, дика и пустынна,
Эта даль и глушь
Не для слабых душ,
Далека дорога твоя.
Эта даль и глушь
Не для слабых душ,
Далека дорога твоя.

Сажа черна, а правда бела,
В руки мои вода не текла.
Огонь не горел в ладонях моих,
Но выпал снег и ветер утих.

А снег, наверное, тоже бел,
А ты замёрз и совсем не пел.
А снег растает завтра, завтра к утру,

Сажа черна, а правда бела
В руки мои вода не текла,
Огонь не горел в ладонях моих,
Но выпал снег и ветер утих.

А снег наверное тоже бел.
А ты замерз и совсем не пел.
А снег растает завтра, завтра к утру

Говоря отвлеченно,
Ты совсем не мой герой;
До тебя мне дела, в общем-то нет…
Чем живешь, и о чем мне
Разговаривать с тобой,
Для меня – нелюбопытный секрет!

Просто мы сегодня

Ну, вот и все. Конец игре:
Сгорают двое на костре,
А я смотрю на них
В надежде видеть Истину.
Над плотью, что уже мертва,
Взлетают искрами слова -
Но я же, право, никогда
Не верил в мистику!

Тоска сидит в углу,
Несчастной серой крысой,
И листопадом с губ
Летит словесный сор!
Сгорают на полу
Обрывки глупых мыслей,
Мой мозг устало туп -
Прощайте, мой сеньор!

ПРОЩАНИЕ БЕРТРАНА ДЕ БОРНА

Перевал судьбы качает Am Dm7
Колыбель прошедшей жизни; E7 Am7
Оставляю все, что было – Am Dm7
Сожалений нет! F E7
Равнодушно отмечает
Путь закат, что в небе киснет,

Монастырь проснулся с утренним лучом,
Коллектив монахов очень огорчен:
В погребке снесли вчерась дверной косяк
И за ночь нектар живительный иссяк.

Нет давным-давно капусты у козлов,
Главный поп сидит и охает без слов -
Не помогут ни примочки, ни пластырь,

Разными дорогами - быстрые шаги. Am F G Am
Инеем не трогала седина виски. Am F G Am
И забрызган плащ его. Ржавый кровосток. Am F G Dm7
Он по-настоящему одинок. F D7 Fm9 Em Am
Кубки недопитые. Струны под рукой. Am F G Am
Звонкими копытами за ночной рекой. Am F G Am
Песни не исправлены, дни не сочтены. Am F G Dm7
Перепутье травами свило сны. F D7 Fm9 Em Am

Разными дорогами
Быстрые шаги.
Инеем не трогала
Седина виски.
И забрызган плащ его -
Ржавый кровосток.
Он по-настоящему
Одинок.

Он сегодня дома, он сегодня один,
Он немного болен, немного устал.
Сам себе трубадур, сам себе господин,
Он коньяк с кагором зачем-то смешал.

А за окном темно, смотрит в форточку ночь:
"И с какой это радости парень напился?.."
А ему, бедняге, уж ничем не помочь -

Он сегодня дома, он сегодня один.
Он немного болен, немного устал.
Сам себе трубадур, сам себе господин -
Он коньяк с кагором зачем-то смешал.
А за окном темно, смотрит в форточку ночь:
И с какой это радости парень напился?
А ему, бедняге, уж ничем не помочь:
Он устал быть тем, кем сегодня родился.

Окончен век сражений и побед.
Вина, любви и многого другого.
Твои глаза не отражают свет
И на уста наложены оковы.

На сердце дремлет камень-скарабей,
Ты замер у последнего порога.
Знаток бесстрастный, множества смертей,

Раскаленным солнцем сжигает кожу,
Ветер сушит слезы и ранит веки.
Ты героем был, стал теперь ничтожен,
Ты ушел в закат, ты ушел навеки.
На краю земли, по тропинке ночи
Ты уходишь прочь, я бегу по следу.
Страж ворот земных отвечать не хочет -
Нечем мне помочь, мне твой путь неведом.

За гранью чисел, лет и дат
Во тьме течёт река,
Светла как Рай, темна как Ад,
Как память глубока.
И ходят созерцая дно,
По берегам реки
Все те кого давным-давно,
Засыпали пески.

Господи Христе, привирать не буду: Am Dm7 Em Am7
Ты не слишком чтимое мной божество, Dm7 G C
Только все ж прошу - подари мне чудо, Dm7 E7 F
Маленькое чудо на свое Рождество. Dm7 Em Am

Были мне мученья горьки как сода -
Ими я Тебе заплатил долги,
И хочу увидеть в теченье года,

“Хэй, наш Бог есть Любовь!” –
Говорили, проливая кровь,
Нам безбожники крестового похода.
“Хэй, Глория Дэй!” –
Будто эхо сломанных костей;
Стон убитых Богу Доброму в угоду.

Мы спасались от Любви,

Осенью дождливой, в серый день,
Проскакал по городу мой пень,
Он бежал по гулкой мостовой
Шелестя корнями и листвой.

Вернись ко мне, мой пень,
По моему хотению.
Убей меня мой пень,

Осенью в дождливый серый день
Проскакал по городу мой пень
Он бежал по гулкой мостовой
Шелестя корнями и листвой!

Вернись ко мне, мой пень
По моему хотенью!
Убей меня, мой пень!

Am Dm
Опять впадаю я в контраст извечный,
F G
В прореху между дьяволом и богом.
Am Dm
Ведь мой девиз всей жизни быстротечной:
F G
Не шляться по проторенным дорогам,

Господа, вы - кретины, как это ни грустно;
Вам нормальных Создатель мозгов не припас,
Оттого в черепах так пронзительно пусто:
Все как есть - без обид, без прикрас.

Вам меня бы достать, только тужься, не тужься,
Не подменишь апломбом живого ума.
Подходить еще ближе, пожалуй, не нужно -

Вы знаете, мой друг,
Бывает, как сегодня.
До странности легко
Строка целует лист.

Трепещет в клетке рук,
Как птичка, в вечер поздний.
И мысли далеко,

Вверю я ручья теченью розы цвет благоуханный,
Ты его с моей любовью отнеси моей желанной -
Он залог любви не ложной, умоляющей смиренно:
Будь моей, моя эрэа, навсегда и неизменно!

Только тот меня добьётся, что полюбит не беспечно -
Коротка любовь повесы, как цветок, недолговечна,
Не цвести цветку зимою, не цвести ему всё лето,

Скажи мне, гордый человек, где город Гондолин?
Нет-нет, про пытки и побег потом поговорим!
Иную жизнь оставил я и дал обет идти:
Идти в далёкие края, и спрашивать в пути:
Em
А не Гондолин ли это,
C H7
А не Гондолин ли это,

Скажи мне гордый человек, где город Гондолин?
Нет-нет, по пытки и побег потом поговорим.
Иную жизнь оставил я и дал обет идти
Идти в далекие края – испрашивать пути:

А не Гондолин ли это?
А не Гондолин ли это?
А не Гондолин ли это?

Тоска сидит в углу
Несчастной серой крысой,
И листопадом с губ
Летит словесный сор,
Сгорают на полу
Обрывки глупых мыслей;
Мой мозг устало-туп -
Прощайте, мой сеньор!

Мы снисхожденья друг от друга не ждем -
Вино полночное приправлено виной,
Но я не стану сожалеть ни о чем:
Мой бой проигран - но проигран все ж не мной!
Карты скинуты и выверен итог:
Вам - победу, а мне - считать потери;
Память горькая нажала на курок,
Ветер зимний захлопнул в осень двери...

Адмирал, вы разбиты, как это ни грустно,
отвернулась удача сегодня от вас.
В вашем сердце темно и пронзительно пусто,
все как есть. Без обид, без прикрас.
Вам бы переиграть, только целься, не целься,
не подменишь значков на игральных костях.
Пусть вино при свечах романтично донельзя,
вы в плену, хоть почти что в гостях.

Я грешен был, как очень многие,
И половину всех грехов забыть успел,
Законов буквицы убогие
Я нарушал, и доли лучшей не хотел,
Но с чего начать?
Лишь бы не молчать,
Выцарапывая правду из собственных ран;
Сам себя смешу –

КОРОЛЕВА (Р. Киплинг)

"Романтика, прощай навек!
С резною костью ты ушла,-
Сказал пещерный человек,-
И бьет теперь кремнем стрела.
Бог плясок больше не в чести.
Увы, романтика! Прости!"

Руки к горлу протянула усталость,
В угол комнаты заброшена сабля;
Там, на донышке, терпенья осталось
Слишком мало - предпоследняя капля,

И в каком-то году
Я решил что уйду за пределы
Царства злобы и тьмы,

1) Раз однажды на привале
Поздно вечером вчера
Генерал талигский Манрик
Расстрадался у костра.
Он глядел в ночные дали,
Был задумчив как никто,
Весь в тоске и весь в печали
Размышлял на тему, что

Любой бы фермер зарыдал,
Облив слезами грудь,
Когда б узрел блаженный край,
Куда мы держим путь.
Там реки полны эля,
Там - лето круглый год,
Там пляшут королевы,
Чьи взоры - синий лёд,

С деревьев листья облетают
(прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)
Пришла осенняя пора
(Pater Noster!)
В поход крестовый все поперлись
(фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах),
И понавешали крестов
(и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).

С деревьев листья облетают (прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)
Пришла осенняя пора (Патер Ностер!!!)
В поход крестовый все поперлись (фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах),
И понавешали крестов (и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).

За мною мой синьор приходит (абсолютно совершенный альбигоец, сталбыть, драться не умеет, и не может, и не хочет),
Сказал, мол, с ними ты пойдешь (прямо завтра, на рассвете, ровно в полдень, как проснешься),
Маманя в обморок упала (прям с балкона, вниз башкою, на кобылу - та взбесилась),

С деревьев листья облетают
(прямо в Сену, и в Луару, и в Гаронну, и везде, куда хотите)
Пришла осенняя пора
(Pater Noster!)
В поход крестовый все поперлись
(фон-бароны, голодранцы, без штанов, зато в кольчугах),
И понавешали крестов
(и на спины, и на плечи, и на жопы, и везде, куда попало).

Где над берегом шуршит седой тростник,
Где к морям змеею синей течет река,
По дороге идет монах Доминик,
Не святой пока,не святой пока.

Не видать ему Всевышнего до тех пор
Пока ересь не сразит сотней тысяч стрел,
И пока не возведет монах на костер

В краю средь гор и цветущих долин (Баллада о трёх сыновьях)*

Em--------Am--------D------Em----------
В краю средь гор и цветущих долин
Em------Am-----D------Em--
Текла река, исчезая вдали.
------C-----D----Hm------C----
Прекрасней не было страны,

В ритме классики, играя в классики,
Скачут фавны и это забавно.
Острые уши готовы слушать,
Шорохи леса для интереса.

А ветер облако по небу двигает
И фавны прыгают,прыгают,прыгают.

Среди уснувших степей
Ведет моя дорога вдаль,
По следу диких зверей,
Туда, где бронзу рубит сталь,

Там, где Танаис течет,
Да у земли на краю -
Там Дева-Птица живет,

Здравствуй! Мелькнули черные перья
Где-то у входа в зал.
Вижу – испуган. Вижу – растерян.
Знать, ты меня не ждал!
Вот и учить без истерик и позы
Вызов бросать судьбе:
Я называю – «Кровь» или «Слезы»,
Но выбирать тебе!

Здравствуй, мелькнули черные перья, где-то у входа в зал.
Вижу - испуган, вижу - растерян, знать, ты меня не ждал.
Вот и учись без истерик, и позы вызов бросать судьбе.
Я называю - кровь или слезы, но выбирать тебе.
Я называю - кровь или слезы, но выбирать тебе.

В спину удар, может и проще, мне ли тебя учить?
Лживый угар - это же, в общем, твой безотказный щит.

Канцлер Ги "Баллада"
БАЛЛАДА (Сердце бьется...)

Слетают на плечи обрывки несказанных слов
Банален и вечен, сюжет к сожаленью не нов
Так единодушно над этим смеётся свет
Ты мне очень нужен, а я тебе вовсе нет.

Слетают на плечи обрывки несказанных слов
Банален и вечен, сюжет к сожаленью не нов
Так единодушно над этим смеется свет
Ты мне очень нужен, а я тебе вовсе нет.

Искусство притворства с досады постигла давно,
Ведь это так просто – смеяться, когда не смешно,
И вместо проклятий придумать приветствий вязь,

Слетают на плечи обрывки несказанных слов.
Банален и вечен, сюжет, к сожаленью, не нов.
Так единодушно над этим смеется свет:
Ты мне очень нужен, а я тебе вовсе нет.

Искусство притворства с досады постигла давно
Ведь это так просто – смеяться, когда не смешно
И вместо проклятий придумать приветствий вязь,

Em C D Em
О, дама с сердцем из горного хрусталя,
C D Em
О, дама с густой и темной копной волос.
Em C D Em
Здесь узость улиц – на шее моей петля,
C D Em
И некуда деться от запаха этих роз.

О, дама с сердцем из горного хрусталя.
О, дама с густой и темной копной волос.
Здесь узость улиц - на шее моей петля.
Куда мне деваться от запаха этих роз?

"Хватая Кая ты у меня в долгу,
В счет долга - забери меня в свой полет"-
И Герда без движения лежит в снегу,

Солнце мое спит за больной горой
Под чужой листвой, под чужой корой
Сетью ловит в озере свой покой
Вырывая боль как зуб из десны

Ночь усталым гостем глядит в окно
Чьи-то гложет кости - ей все равно
Невзначай прольет на порог вино

В Юкатане, как всегда, солнце,
В Юкатане филиал ада,
И по улицам опять прётся
Привидение Диего де Ланда.

И поскольку там сдохнуть впору,
Где в альянс вступили солнце и сырость,
Остается, приоткрыв штору

Мы недавно вспомнили, что встарь
Составляли Майя календарь
И какой-то высохший мудрец
Предсказал, что к нам придет КОНЕЦ!

Но видно был мудрец на голову недужен
Он предсказал … КОНЕЦ, а нам КОНЕЦ не нужен!
Ведь и младенцу ясно,

Непорядок творится в славном Шумере –
Завелось в кедровнике чудо-юдо,
Нечто среднее между человеком и зверем,
Впрочем, я не видел и врать не буду.

Говорят, что оно ужасно ликом
(Говоря популярно – с престрашной рожей),
И оно своим поведеньем диким

Ой, что за проклятие такое?
Мне, вот уж семь столетий нет покоя!
Нет, вот чтобы тихо в подземелье помереть -
Так я зачем-то на костре решил сгореть…
В герои вышел я, и стало ясно мне,
Что было легче в Палестине на войне,
Что после смерти мне не обрести покой:
Ролевики стремают душу хренотой.

Раз однажды на привале
Поздно вечером вчера
Генерал талигский Манрик
Расстрадался у костра.
Он глядел в ночные дали,
Был задумчив как никто,
Весь в тоске и весь в печали
Размышлял на тему, что

Ты последнюю ставишь точку,
Выткав сказку при лунном свете.
Ты счастливо ее окончил -
Чтоб не плакали ночью дети,
Только кто-то свечу уронит
И десяток страниц забелит:
Есть такие, кто точно помнит,
Как все было на самом деле

Страшная сказка-2010

1. Intro
2. Ezzelino
3. Письмо тирана Римини Папе Римскому
4. Due Angeli
5. Canzone di Azzo
6. Folker's Song

На перекрестках травы
Как будем? Ты или Вы?
На это кто бы дал мне ответ.

Глаза психозом луны
До неприличья полны
Не разберешься где «да», где «нет»

Судьба моя – звёздный иней,
Звезда над дорогой дальней,
Звезда над долиной синей,
Звезда на холодной стали.
Мой друг, я в закат вгляделся,
Звездой летя в бесконечность…
Мой друг, я в закат вгляделся,
И я рассвета не встречу….

Если пылью на лицах
Рисунок неясный
Вновь рисует дорога
Дрожащей рукой,
Значит, близится миг,
Значит, друг мой прекрасный,
Я пришел ненадолго –
За вашей душой

Сын Симона де Монфора
Спер у папы сапоги.
А тому в атаку скоро,
Ведь кругом одни враги.
Альбигойцев в Лангедоке
Как лягушек в зыбуне.
Ну а тут босые ноги –
Надо ж быть такой фигне!

Устав от бесцельных драм,
Скучая бесцветным днём,
Я был так наивно прям,
Надумав сыграть с огнём.
Отдав многоцветье тем
Осеннему блеску глаз,
Я думал о том зачем,
Зачем Бог придумал вас...

На стенах числа дней и лет
Дорогой уходят вдаль;
В уме сплелись и “да” и “нет”,
А сердце хранит печаль,
И тень уходит в кирпичи –
Наверно, хочет спать…
Ты смейся, плачь, а хочешь – так молчи:
Камням на это, в общем, наплевать…

Я не люблю вставать с постели
Когда всего-то пять утра.
Мне все молитвы надоели
Ведь мы читали их вчера!

Устав от этих святых чудес
Я удаляюсь в зеленый лес
А часовой шатается по стенке

В море уйдет мое сердце, будто кораблик,
В поисках красного перца и, может быть, золота.
В море чужом я хочу от зимы отогреться,
Бабочкой быть перестать, той, что на булавку наколота.

А где-то зреют дыни и арбузы
В будуще-прошедших летних временах,
А вокруг меня - дохлые медузы

По вечерам она танцует одна.
Всем неизвестна, никому не нужна.
Ее танец так прост, но ее он вознес выше окон и крыш.

Тая насмешку с неба смотрит луна
На ту, что ради танца сходит с ума,
Крутит сложные «па», на ухмылки слепа, рвет дремотную тишь.

Прибыла в Ракану, банда из Варасты
Не вставай у банды на пути!
Банда собиралась грохнуть таРакана
Из тюряги Ворона спасти...

Всех главнее – Валме, шулер из Марселя
и Марьяночка Капуль-Гизайль
Даже адуаны, боялись Марианны,

Я пью с вампиром, твое здоровье.
С кем ты(пить) теперь мне уже все равно.
Воюю с миром, грызуcь с любовью.
Погасли лампы и стало темно.

Припев:
Горят костры, горят мосты и с дымом в небе таешь ты, а я до одури хочу тебя забыть.
Ко мне стучит могильный гость, его рука почти что кость, принес он гвоздь, чтоб в гроб любви его забить.

Сколько в дереве дорог?
Сосчитай-ка, будь любезен!
Неужели, ты помог
Написать полсотни песен?
Неужели, это ты
Мне напел полста мелодий?
Неужели, это ты
Был со мной в любой погоде?

Устав от бесцельных драм,
Скучая бесцветным днем,
Я был так наивно прям,
Надумав сыграть с огнем.

Отдав многоцветье тем
Осеннему блеску глаз
Я думал о том, зачем

Устав от бесцельных драм,
Скучая бесцветным днем,
Я был так наивно-прям,
Надумав сыграть с огнем;
Отдав многоцветье тем
Осеннему блеску глаз,
Я думал о том, зачем -
Зачем Бог придумал вас -

Устав от бесцельных драм,
Скучая бесцветным днем,
Я был так наивно-прям,
Надумав сыграть с огнём.
Отдав многоцветье тем
Осеннему блеску глаз,
Я думал о том, зачем,
Зачем Бог придумал Вас -

Устав от бесцельных драм,
Скучая бесцветным днём,
Я был так наивно прям,
Надумав сыграть с огнём.
Отдав многоцветье тем
Осеннему блеску глаз,
Я думал о том зачем,
Зачем Бог придумал вас...

Устав от бесцельных драм,
Скучая бесцветным днём,
Я был так наивно прям,
Надумав сыграть с огнём.
Отдав многоцветье тем
Осеннему блеску глаз,
Я думал о том зачем,
Зачем Бог придумал вас...

Когда из яви сочатся сны,
Когда меняется фаза луны,
Я выхожу из тени стены,
Весёлый и злой.
Когда зелёным глаза горят,
А зеркала источают яд,
Я десят улиц составлю в ряд,
Идя за тобой.

Тени снежинок лепят узор,
Ночь, как спелая слива.
Призраки лун оседлали забор,
Песенки шепчут тоскливо.
Умерло солнце в чьих-то песках,
Давай выключим свет,
Будто нас нет
Нигде.

ДИТЯ АНЭМА (Тень на стене)

Intro: Am9 (4 раза) A-C-D/Dm9 (4 раза) Am9 (4 раза)
Когда из яви сочатся сны, Dm9
Когда меняется фаза луны, B
Я выхожу из тени стены G A7
Веселый и злой. Dm9 A7
Когда зеленым глаза горят, Dm9

Тень на стене-2008

1. Песня о мертвой долине
2. Брат мой, брат...
3. Романс Квентина Дорака
5. R.-R.
6. Тень на стене
7. Разными дорогами*

Для чего и над чем поднялась звезда,
кроме серых, неладных, скупых камней?
В этой крепости лучшего нет труда,
чем стоять за нее или вместе с ней.
Если день продержались, и то не зря -
для того и удача нужна войскам.
Господа офицеры, да что терять,
кроме этого неба и этих скал?

Слетают на плечи
Обрывки несказанных слов.
Банален и вечен
Сюжет, к сожаленью, не нов.
Так единодушно
Над этим смеется свет:
Ты мне очень нужен,

Тишь ночная бьёт тревогу,
За порог не гляди:
Ночью бродит по дорогам
Тот, чьё имя Самди.
Дверь захлопни в полнолунье,
Скрип, ключа поворот.
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.

Тишь ночная бьёт тревогу,
За порог не гляди,
Ночью бродит по дорогам
Тот, чьё имя Самди.
Дверь захлопнет полнолунье,
Скрип, ключа поворот,
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.

Тишь ночная бьёт тревогу,
За порог не гляди:
Ночью бродит по дорогам
Тот, чьё имя Самди.
Дверь захлопни в полнолунье,
Скрип, ключа поворот.
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.

Тишь ночная бьёт тревогу:
За порог не гляди!
Ночью бродит по дорогам
Тот, чьё имя – Самди.

Дверь захлопни в полнолунье,
Скрип, ключа поворот…
Тот, кого боятся люди,

Тишь ночная бьет тревогу -
За порог не гляди:
Ночью бродит по дорогам
Тот, чье имя – Самди.
Дверь захлопни в полнолунье –
Скрип ключа, поворот…
Тот, кого боятся люди,
Ходит мимо ворот.

Ты знаешь, я не хочу тебя своим назвать,
И точно знаю – ты меня тоже.
И я тебя не хочу ни у кого отбивать,
И ревность меня совсем не гложет.

Даже когда я одна,
Когда на небе скалит зубы луна,
Мне так легко и спокойно,

Зазвенели золотые стремена,
Покатилась златоглавая луна,
И разнесся по-над степью скрип подпруг -
Уезжаешь, не сказавшись, верный друг.
Уезжаешь, не предав и не виня...
Ночь черна, чернее гривы у коня.
Звезды в гриву бубенцами вплетены
Всем возлюбленным разлуки суждены

Господи-Христе, привирать не буду,
Ты не слишком чтимое мной божество,
Только все ж прошу подари мне чудо,
Маленькое чудо на свое рождество…
Только все ж прошу подари мне чудо,
Маленькое чудо на свое рождество…

Были мне мучения - горьки, как сода,

Послушайте, люди Талига,
Бесхитростный этот рассказ:
Поведает старая книга
Веселую сказку для вас.
Старинная эта сказка -
Буквально благая весть
О том, как Фламинго пытался
В семью черных Воронов влезть.

Неоконченные фразы из неначатых песен...
Неподвижные рассветы тумане дождя...
Гибнет мир, но, погибая, он беспечен и весел...
Он смеется и ликует, в никуда уходя...

Бесконечные раздоры виноватых и правых...
Изначальное деленье на своих и чужих...
Нескончаемые войны ради правды и славы,

В тяжёлых волнах, в теченьях морских от берега вдалеке,
Где пьёт океан из колодцев чужих, а соль отдаёт реке,
Где ветви расправил белый коралл, а тени луны длинней,
Где день на закате в воду упал, там живёт хозяин морей.

Чей гнев так скор, чей взгляд так мудр,
Чья сила - шторм, а душа - волна.
Ты с ним не спорь: в веселье бурь

Зазвенели золотые стремена,
покатилась златоглавая луна,
И разнесся по-над степью скрип подпруг -
уезжаешь, не сказавшись, верный друг.

Уезжаешь, не предав и не виня,
ночь черна, чернее гривы у коня.
Звезды в гриву бубенцами вплетены,

Зазвенели золотые стремена,
Покатилась златоглавая луна,
И разнёсся по-над степью скрип подпруг –
Уезжаешь, не сказавшись, верный друг.

Уезжаешь, не предав и не виня,
Ночь черна – чернее гривы у коня,
Звёзды в гриву бубенцами вплетены,

шуточная песенка о Старом городе (район Бахчисарая)

стихи Виталия Белобородова,
музыка Сергея Ананьева

Во дворце царит прохлада,
Глаз здесь радуют цветы
Если голоден – не надо

Кавер-версия на песню Лоры Московской (Екатерины Медведевой) "Черный Барон", была сделана по инициативе друзей Лоры и проекта Notre Groupe к Дню рождения Лоры Московской несколько лет назад. Музыка, текст - Лора Московская, аранжировка - Владимир Алимин и Ко, исполнение - Канцлер Ги (Майя Котовская).

Мой добрый католик, иди, помолись костру,
На котором сгорела твоя сестра.
Иди, поклонись той виселице по утру,
На которой был вздернут твой брат.
К досаде твоей нераскаянным я умру,
У ангела выменяв рай на твой огненный ад.

И если это не ложь,

Что за наглая игра,
Я не помню ни сегодня, ни вчера,
В потолке сквозит дыра,
А вокруг - то холод, то жара.

На столе свеча дымится,
То ли это мне снится,
То ли правда кто-то в стену ушел.

Что ищешь ты, ветер,
В просторах небесных,
Куда ты спешишь
От пределов земных?
Что знаешь ты, ветер,
Об огненных песнях
Танцующих молний,
Скользя среди них?

Что ищешь ты, ветер,
В просторах небесных,
Куда ты спешишь
От пределов земных?
Что знаешь ты, ветер,
Об огненных песнях
Танцующих молний,
Скользя среди них?

Am C
Шел по дикой прерии дилижанс.
Dm E
Шесть парней угрюмых охраняли ценный груз.
Am C
И судьба дарила четырем ковбоям шанс
Dm E Am
Вырвать у нее козырный туз.

Am C
Шел по дикой прерии дилижанс.
Dm E
Шесть парней угрюмых охраняли ценный груз.
Am C
И судьба давала четырем ковбоям шанс
Dm E Am
Вырвать у нее козырный туз.

Я слепил две фигурки с сонных глаз – было делать мне нечего
И нарек я мужчиной номер раз, номер два нарек женщиной.
Я слепил две фигурки от балды – посмотреть, что получится.
Вот не знал, что от этой ерунды мне всю жизнь дальше мучиться.

Не казался мне труд напрасным –
Видел я, сколь они прекрасны.
Я лепил их с себя немного,

Сколько в дереве дорог -
Сосчитай-ка, будь любезен.
Неужели ты помог
Написать с полсотни песен?
Неужели это ты
Мне напел полста мелодий?
Неужели это ты
Был со мной в любой погоде?

В старой церкви не поют святые гимны,
Кровь на бревнах частокола
Католического хора,
Свора скалится им в спину,
Не по вкусу им отпетые могилы!

Крест в руках твоих, но в битве он не годен,
Сердце клеть свою проломит,

В старой церкви не поют святые гимны,
Кровь на бревнах частокола
Католического хора,
Свора скалится им в спину,
Не по вкусу им отпетые могилы!

Крест в руках твоих, но в битве он не годен,
Сердце клеть свою проломит,

Божественный Цезарь, созданье Луны,
Вы бредите странными снами:
Что все Рубиконы перейдены,
Все жребии брошены вами,
И каждый использовал право свое
Сказать триумфатору гадость...
Сражений поля зарастают быльем,
А вам ничего не осталось.

В спящих городах,
Где фонарь луны висит на крышей,
Помня о котах,
По подвалам жмутся мыши.
В темноте пустой
Я иду домой,
И считаю лед за минуты.
Мой ночной покой,

Я не люблю вставать с постели,
Когда всего-то пять утра;
Мне все молитвы надоели -
Ведь мы читали их вчера!
Устав от этих "святых чудес",
Я удаляюсь в зеленый лес,
А часовой шатается по стенке
И вдаль пялит зенки.

Я не люблю вставать с постели,
Когда всего-то пять утра;
Мне все молитвы надоели -
Ведь мы читали их вчера!
Устав от этих "святых чудес",
Я удаляюсь в зеленый лес,
А часовой шатается по стенке
И вдаль пялит зенки.

Я помню, как-то, ты сказала мне,
Что с камнем вместо сердца очень просто жить.
Что быть холодным легче, чем в огне,
Сгорать, и, вроде бы, как будто бы, любить.

Я вновь узнал, что я сволочь,
Но, почему-то ты помнишь…
Что в Каркассоне или в Альби

Я привыкаю к свободе от оков,
От говоренья уродам нужных слов.
И больше я не хвалю тех, кого надо ругать.
Я мразью мразь назову и блядью назову блядь.

Я привыкаю к свободе от людей,
От их тупых разговоров и идей.
Я отвыкаю от тех, кто утонул во вранье,

Я привыкаю к свободе от оков,
От говоренья уродам нужных слов.
И больше я не хвалю тех, кого надо ругать.
Я мразью мразь назову и блядью назову блядь.

Я привыкаю к свободе от людей,
От их тупых разговоров и идей.
Я отдыхаю от тех, кто утонул во вранье,

Плач Гильгамеша об Энкиду

Раскалённым солнцем сжигает кожу,
Ветер сушит слёзы и ранит веки
Я героем был – стал теперь ничтожен
Ты ушёл в закат, ты ушёл навеки.

На краю Земли по тропинке ночи

Если пылью на лицах
Рисунок неясный
Вновь рисует дорога
Дрожащей рукой,
Значит близится миг,
Значит, друг мой прекрасный,
Я пришел ненадолго –
За Вашей душой.

Я слепил две фигурки, с сонных глаз,
Было делать мне нечего.
И нарек я мужчиной номер раз,
Номер два нарек женщиной.

Я слепил две фигурки от балды -
Посмотреть, что получится.
Но не знал, что от этой ерунды

C C7 F
Я слепил две фигурки с сонных глаз -
C
Было делать мне нечего,
C C7 F
И нарек я мужчиной номер раз,
C
Номер два нарек женщиной.

Я сочинил тебя без спроса
Пополудни в шесть,
Без опасений и вопросов,
Кто такой ты есть;
Ты хрупким эльфом на ладони
Уместился вполне,
Ты верил в то, что солнце тронешь,
Улыбался луне.

Руки к горлу протянула усталость,
В угол комнаты заброшена сабля;
Там, на донышке, терпенья осталось
Слишком мало - предпоследняя капля,
И в каком-то году
Я решил что уйду за пределы
Царства злобы и тьмы,
Что калечит умы озверело.

Синее небо в рыжей листве,
Краски ехидных глаз.
Ветер искал в старой траве
Милый, забавный рассказ.

Солнце холодную ярость несет,
Свет заплетает, давясь ноябрем.
А он так спокойно курит и ждет,