Текст песни Кровосток - Биография
Просмотров: 7
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
На этой странице находится текст песни Кровосток - Биография, а также перевод песни и видео или клип.
С этой песней обычно слушают:
Вспоминаем и молимся.
Я родился в Москве, в семидесятом.
На краю города, моча рано ударила в голову:
В четыре активно ругался матом.
В детском саду девочки впервые показали мне п*зду.
Потом школа, вонючая форма.
Драки, клей - так я становился сильней.
Воровал деньги в раздевалке, в восемь начал курить.
В одиннадцать кинул первую палку, забил на родителей.
Стал пропадать с друзьями на свалке.
Кирзачи и телага.
Брежнев сдох, стал заходить в качалку.
Купил боксёрские перчатки, сп*здили в школе.
Нашёл, п*здец был Витьку и Коле.
Линолеум, пятна крови, поставили на учёт.
Ночью взломал бытовку.
От пацанов почёт, время течёт.
От армии косил по почкам.
Отп*здил участкового пьяный.
Переехал к тёлке в Курьяново.
Стали потрошить кооператоров с друзьями на Рижской.
Убили цыганку, так вышло.
Оказался в федеральном, взял первый мерин.
Подвис на винте капитально.
Вылечила Бутырка, спасибо Кере.
Суд через год, приговор - пятнаха.
Севера, мошка, крытка, лютые лица.
Пошёл в раскрутку.
Из зала суда спрыгнул с лохом.
Ушли в лес, его мясо есть.
Товарняк, попутки, Москва, сижу у братков.
Новая ксива, новая работа, новые колёса.
Решаю вопросы, горы кокоса.
Женился, крышуем банки.
Сидим в особняке на Таганке.
Родился сын, умерла мать.
Загорал полгода на Кубе.
Ром, кокос, - за*бался мулаток еб*ть.
Самолёт до Москвы, приём в Шереметьево.
Закрывают конкретно. Не успел покормить голубей.
Стали колоть где бабки. Вспомнили поменянный паспорт.
Достали старые папки. Поняли пассажир опасный.
Отвезли в загородный дом.
Закрыли в подвале, как в могиле.
Требуют общак, б*яди.
Всех наших завалили.
Ушёл в отказ, и как то раз -
Заходит их главный и ещё один п*дарас.
Достают табельное, снимают пиджаки.
"Не передумал?", - слышу. "Не говорю, мужики".
Я вспомнил вечер у реки.
Шашлык, как Аньке дал на клык.
Братишек с пивом.
Бля, мы умели отдохнуть красиво!
Пара "Макаровых" смотрела в мою сторону,
Как глаза матери, когда её отпевали.
Еб*ть мой х*й, а как в Гаване было здорово:
Закаты, шорты, пальмы.
Вижу сняли с предохранителя. Вспомнил сына,
Боксёрские перчатки, Ангела-хранителя.
Первая пуля вошла в руку - больно, сука.
Вторая в щёку угодила, косой мудила.
Выплюнул три зуба на бетон.
Дальше в ногу и в живот, пиджачки прихватили.
Трут уже о своём, обо мне забыли.
Кровь наполнила рот, вот и всё - приплыли. We remember and pray;
We remember and pray.
I was born in Moscow, in the seventieth.
On the edge of the city, urine hit early in the head:
At four actively cursed obscenities.
In the kindergarten, the girls first showed me p*zd.
Then a school, a smelly form.
Fights, glue - so I became stronger.
He stole the money in the locker room, began to smoke at eight.
At eleven he threw the first stick, scored on his parents.
He began to disappear with friends in a landfill.
Kirzachi and Telga.
Brezhnev died, began to go into the rocking chair.
I bought boxing gloves, SP*Zili at school.
Found, P*Zad was Vitka and Kolya.
Linoleum, blood spots, registered.
At night I hacked the change house.
From the boys honor, time flows.
From the army mowed the kidneys.
Opop*Zil the district drunk.
He moved to Tenka in Kuryanovo.
They began to gut the cooperators with friends in Riga.
They killed the gypsy, so it happened.
I ended up in the federal, took the first gelding.
Pass on the screw capital.
The Butyrka cured, thanks to Kere.
The court in a year, the verdict is stained.
North, midge, cover, fierce faces.
I went into promotion.
He jumped from the courtroom with a sucker.
They went into the forest, his meat is.
Knowsten, Potko, Moscow, I am sitting with brothers.
New Xiva, new work, new wheels.
I solve issues, Mountains of Cokos.
Married, roofing banks.
We are sitting in the mansion on Taganka.
The son was born, the mother died.
I sunbathed for six months in a cube.
Rum, coconut, - for*panted mulattos fucking.
Aircraft to Moscow, reception in Sheremetyevo.
Close specifically. I did not have time to feed the pigeons.
They began to stab where the grandmas. They remembered the changed passport.
Got old folders. They understood the passenger dangerous.
They took it to a country house.
Closed in the basement, as in a grave.
They require the common fund, b*yadi.
All of ours were overwhelmed.
Went into refusal, and once -
Their main and another P*Dorara come in.
Get out a service one, remove the jackets.
“I didn’t change your mind?” - I hear. "I'm not saying, men."
I remembered the evening by the river.
Shishlyk, as Anke gave to the fang.
Brothers with beer.
Fuck, we knew how to relax beautifully!
A pair of "pasta" looked in my direction,
Like the eyes of her mother, when she was buried.
Fucking my x*th, but how great it was in Havana:
Sunset, shorts, palm trees.
I see removed from the fuse. I remembered my son
Boxing gloves, guardian angel.
The first bullet entered the hand - painful, bitch.
The second fell on the cheek, a scythe muddy.
He spat out three teeth on concrete.
Further in the leg and in the stomach, the jackets grabbed.
Trust is already about their own, they forgot about me.
Blood filled his mouth, that's all - sailed.
Скачать
