Ореховочебупелена поезд и яЗлые из лего полезли, кавалерия лезвий относительно облезла, предпочел табурету кресло, на нем смотришь версус, там Май Ти Ди и в здании Одесса, это не та пьеса , твои крики здесь неуместны, комплименты не лестны, да и вообще и без этих песен мир тесен, пару вёсел взвесил, продавщица олеся не Джон Гесси хоть потом облейся как речкой, скажи каждому встречному — белка битбоксит гречкой, в междуречье вельможа опешил, но раб его пешка, и от этого на сердце стало легче, брить стелить не умею, по половине впороса к брадобрею, но это всего лишь исключение, кунг фу панда с полки спиздил печенье, Тайлер сплавит мыльное ожерелье из ожирения и в наркокартель бармалей принес чебупель, не прёт ваш кисель
брадобрей, волосы обратно приклей и если не лень в пакет мне отлей, на аллеях Ленин стрелял по коленям поколениям оленей выходя из тени, зимой метели, грачи на Майами полетели — это системы отлаженная канитель. В обители кителей любители лить не затрут за пробки, в карнавальной топке в Бразилии отыщут идиллию питерские диллеры родом из переулков и трактиров, берущих свою силу из бутылок с фольгой, под моей ногой подноготный вой, Морган Фримен червоточину вскройи уйди уже на покой, но я крикну постой.
Тот таджик Боря мониторил желтый цвет светофора по пути в крематорий, у него большое горе — погиб сводный брат Григорий на дороге, но он внимателен к цветам, поэтому спокоен,отметины на заборе пусть оскорбляют других, пупок бухих бесконечно лих, контрацептив процедив пошел встречать прилив дыханье затаив, не лечен мой грипп, калечил двух див, непрерывно мутив четыре багета на панораму рассвета, не читал Кастанеду, но в курсе, что счастье рядом где-то, не стану кадетомм как дед мой.
Изжога достала и достал свой гастал, по накурке спутник сказал: верь до последнего что это не инструментал, но так то я вялого клал