ПЕРВЫЙ КУПЛЕТ: Всего два шага от любви и не шага в сторону. Ненависть орет на мир голосом сорванным. Смотрит глазами слепыми, лает псами цепными, И он не брат мой отныне, покуда кровь не остынет.
Полопались сосуды, покраснели белки. Пускай сдохнут паскуды, до боли кулаки. Замутненный рассудок рвет без того тонкую нить, Кому пятнадцать суток, кому пожизненно гнить.
Пусть кошель будет толще, жертв не знаем имени. Кровь красная, как площадь - в смысле красивая. История человечества - история насилия, Помнит семнадцатый Россия, ныне в курсе Сирия,
И в курсе братья украинцы... люди убийцы, Какой к чертям принцип? На в глаз спицей! Жизнь - не пляжи Ниццы - битва под Аустерлицем. Людей не корми пиццей, дай показать бицепс.
И не так все... и все не так блин, Пускай горит костер, наголо сабли. Если дать волю стволам, пощадят вряд ли. Руби напополам, пускай летят красные капли.
ПРИПЕВ (х2): Ненависть... ненависть... ненависть... не на висть… Ненависть... ненависть... ненависть... не на висть… Ненависть... ненависть... ненависть... не на висть… Ненависть... ненависть... ненависть... на смерть, не на жизнь...
ВТОРОЙ КУПЛЕТ: Она стекает слюной аутиста. Ее спрятать глубоко внутри как научиться? В голове мелькают числа… Кровь льется как кетчуп, кости хрустят как чипсы.
Она брыжит фонтаном Красно-рыжим и пьяным, одевая тела в белый саван. Взгляд ее бывает фатальным, Ведь он сделан из камня, как у горгулий Нотр-дама.
Ненависть... засунь себе обратно свои извиненья, Я буду сжигать что строил ты и разгибать звенья. Буду топтать цветы и рубить деревья, Буду разрушать мосты без совести угрызенья.
Если она внутри, больше закон не писан Больше не указ ни епископ, ни сам папа римский. Она выпьет душу как шампанское, ей не страшны риски. Она ведет себя хамски, попробуй только пискни.
Пускай звенят мечи, пускай щебечут затворы, Скрывают тучи лучи, лезут крысы за ворот. Пусть сдохнет в луже мочи, прямо тут за забором, Пускай навеки молчит вместе со своим косым взором.
ПРИПЕВ (х2): The first verse: Just two steps from love and not step aside. Hatred of the world yelling voice broke. He looks through the eyes of the blind, dogs barking chain, And he's not my brother from now on, as long as the blood cools.
Burst blood vessels, bloodshot whites. Let them kick the bucket Paskuda, painfully fists. Tears clouding his mind without the thin thread, This fifteen days who life to rot.
Let the purse will be thicker, do not know the name of the victims. Blood red, as the area - in the sense of the beautiful. The history of mankind - the history of violence, Remembers seventeenth Russia, now in the course of Syria,
And in the course of Ukrainians brothers ... people are killers, What the hell out of principle? On the needle in the eye! Life - not the beaches of Nice - the Battle of Austerlitz. People do not feed the pizza, let show a biceps.
And it's not so ... and not as a pancake, Let the fire burn, unsheathed sabers. If you give free rein to the trunks, are unlikely to be spared. Cut in half, let fly red drops.
Chorus (x2): Hate ... hate ... hate ... not on Vista ... Hate ... hate ... hate ... not on Vista ... Hate ... hate ... hate ... not on Vista ... Hate ... hate ... hate ... to death, not to life ...
The second verse: It drains saliva autistic. It hide deep inside how to learn? His head flashed the number of ... Blood flows like ketchup, bones crunch as chips.
She ruff fountain Red-red and drunk, putting the body in a white shroud. Her look is fatal, After all, it is made of stone, like the gargoyles of Notre Dame.
Hatred ... shove himself back to apologize, I will burn that building and you unbend links. I will trample the flowers and cut down trees, I will destroy the bridges without any pangs of conscience.
If it is inside, more than the law does not apply No longer decree no bishop or the Pope himself. She drank champagne like soul, she is not afraid of risks. She behaves rude, just try piskni.
Let the rings swords, let them chirp closures Hide the clouds rays, climb rat behind the net. Let die in a puddle of urine, right there behind the fence, Let forever silent with his eyes squinting.