И мы стоим с тобой вдвоём, Плевать на все - гори огнём. Темно в глазах, и в горле ком, И это слово воробьем Летит свободно и легко; Всю жизнь я дул на молоко; Летит в игольное ушко.
И ерунда, и дребедень, Себе надень, меня одень. Ибо я стою как пень, И дольше века длится день. Большому что-то кораблю Мои слова равны нулю Терплю, терплю, терплю, терплю (?) И слово вырвалось "люблю".
И в собственной глупости, И во всеобщей мерзости Я лучше буду коров пасти, Я лучше буду полы мести. И в самом долгом прощании, И в самом громком молчании, И в прерванном телевещании, И в бабушки милом ворчании, И в самой нелепой радости, И в самой страшной горести, И в самой веселой гадости, И в том, что дальше вдвоём грести, И в том, что забыл в пальто В кармане ключи от рая, Прошу винить... Нет, не то - Вдвоём до последнего края.
Вдвоём до последнего края. Вдвоём до последнего края. Вдвоём до последнего края. Вдвоём до последнего края. Рая. Края. Рая. Рая. And we are with you together, I do not care for all - burn with fire. Dark eyes, and in her throat, And the word sparrow Fly free and easy; I blew milk all my life; It flies in the eye of a needle.
And nonsense and rubbish, Himself put on, clothe me. For I stand as a stump, The Day Lasts More Than a Hundred Years. Big ship something My words are zero I suffer, suffer, suffer, suffer (?) And the word burst "love."
And in its own stupidity, And in general filth I'd rather be tending cows, I'd rather sweep floors. And in the Long Good-bye, And in the loud silence, And interrupted broadcasting, And dear grandmother grunt And the most absurd joy And the most terrible grief, And the most fun shit, And that next row together, And in fact, that I forgot to coat In the pocket of the keys of heaven, I beg to blame ... no, not that - Together until the last edge.
Together until the last edge. Together until the last edge. Together until the last edge. Together until the last edge. Raya. The edges. Raya. Raya.