КолизейЯ не нью-скул, не олд-скул,
Я тот, кто готов порвать на лоскутья
Тех, чей фейковый лоск дур
Заставит зубы сжать так, что сведет скулы.
Я тоскую по дням скудным,
Когда не в огонь и воду, но сквозь "трубы",
И чтоб найти себя не делали запрос в гугл.
И важен поступок, а не костюм.
Круговорот СансарыПроснуться в кровати от шума радио, запаха тостов,
Или обьятий, или лучей, что внезапно так толстым
Бликом размашистым упадут на глаза и пробудят.
Кофе и кашица, щетка, галстук, работа по будням.
Вот оно, труднодоступное счастье враз променял он.
Но полутрупу под струпьями не до воспоминаний.
Вновь онемевшими ступнями так с опаской виляет
Маленький человекМаленький человек родился, не зная, что предначертано,
И чем того, кем станет, будут чествовать. Тщетно
Что-то пробовать, везде ждали провал и насмешки.
Так хотелось с такой жизнью порвать и не мешкать.
Но что-то мешало, куда-то бежал он. Матом и жалобами
Каждый день кончался. И глупо так мечтать о счастье
Там, где фабрики по производству неадекватов
Моя рэп играКогда-то в малолетнего школьника вселились демоны,
Окопались поглубже в мозгах, засели и сделали
Так, чтоб бросил все умения, силу слова и веру в бой,
И заполнил тетрадь худо-бедно рифмованой ерундой.
С тех пор мало что изменилось.
Ни один экзорцист не прогнал прибывший извне вирус.
Да, в жизни минусов не мало, порой в пору бы плакать,
Но я кладу на них х*р, а поверху бодрую капу.
Надежда не гаснетПока мысли улетали высоко за этажи небоскрёбов,
Сердце бешенно стучало, хоть вызывай скорую.
Хотелось выплеснуть всё, что накопилось за год.
И всю палитру мыслей впитала бумага.
Бумага терпит, как терпим беды иногда,
И я хотел бы, чтобы слова прошли сквозь года,
И нашли адресата, ведь курс правильный задан.
О несчастной любвиА помнишь, детка, как нам было вместе весело?
Висели весь день, но любовь твоя не весила
Ни грамма. Отдал весь себя, но ты играла
И крала моё сетдце, как кларнет крала Клара.
Однажды увидел тебя в клубе с типом,
Охуел, от досады заказал двести рома.
На нём кольца, цепи, шмотки, как годится,
Падение ВавилонаМы изменим наш мир, но наверное завтра.
На бумаге этот стих был навеян азартом
Человека испробовать способы суицида.
Наш дом рушится, но мы не подаём виду.
Новый идол - еще один пидар с телеэкрана.
И не верится, что в детстве мы с теми играли,
Кто сейчас готов поставить на кон самое важное,