Соль Земли все тексты (слова) песен, переводы, видео, клипы

Фратрия

Кисти вращают попеременно железный лепесток
И сила этих строк вас обращает на Восток
Где были кровью омыты святыни Палестины
И где израильтяне били филистимлян
Я расскажу тебе про шрамы шейха,
О том, как предают и продают за шекели,

На расстоянии выстрела. Минус от Алхимика и спасибо «Городу 312» за голосок. Начальная импровизация была записана в один дубль, сам текст я сложил в уме как-то в электричке. Была необходимость вступительного репрезента. Содержит массу аллюзий на
содержимое альбома и «массу креста». Вначале мы рассматривали варианты поттяжек на него дружественных эмси, но пока они чесались, мы отточили эту тему на выступлениях и привыкли видеть ее такой.
Чё там следом?

Вечный огонь

1-й КУПЛЕТ:
Чёрное зло пробило пулями окна,
Крыши снесло, небо стало холодным,
Из той колонны остался один,
Вдали над городом, там это туман или дым,
Жилые сёла лежали оврагом,

«Via Dolorosа»

Роза Иерихона снова расцветёт в воде
И уже неважно,кто владеет Иудеей.
Где грозные события дали начало моей вере
Виа Долороза-коронарная артерия.
Империя добьёт свою мятежную провинцию
И он не соберёт её детей под крылья словно птица

Соседи Сверху. Тот Самый поразил меня этим минусом, и под него я поднапрягся и выдал один из лучших своих треков. Хотим снять клип. В любом случае эта тема - "фэйри теллинг" нового поколения с нашими фирменными вензелями.

Тропик Бетона. Толстый, БЕТОНА!!! А не «Тропик Бетон», как ты написал в видюхе из Бэ. Музыка – Миша Алхимик, Митёк, Эмир Кустурица с некурящим оркестром, явно курящий всю дорогу Б.Г. и вроде всё.
Текст писался как-то зимой. Вообще вот этот образ бетонного тропика разрабатывался мной довольно давно в стихах. Тропик - это «The harder they come», «Сука – Любовь», «Город Бога» опять же. Все латиноамериканское, экваториальное, пламя плоти, буйство нравов. «…бетона» - это уже поправка на наши широты, корректировка на местность. Трек приукрашено – автобиографичен. По тексту часто спрашивают – «…если дунули, а по днищу барабанят пули…» - о чём это? О том, как мусора стреляют по колёсам.

Не Сказка

Все как-то мимо, дожди или злые морозы
Дворами детства, смех или горькие слезы
Пятая школа, крыльцо, кривые заносы
Вдвоем с Андрюхой тянем одну папиросу
На моих ногах убитые кроссы
"С кем и куда?" - дома летели вопросы

Дамасская Сталь. Про этот трек стоит рассказать отдельно. Сейчас мы иначе как нашим гимном его не называем. Музыку сделал Алхимик, сделал в одного и принес нам уже готовый минус. Мы с Митьком выпали в ахуй. Честно, я не помню, откуда семплы. Женский вокал – это вроде Beyonce, а остальное… Алхимия, в общем. Ну и я стал гонять его, чтобы поймать настроение. Свежих сюжетов не было, и я просто запустил поток сознания. Припев, точно помню,
родился еще на моей свадьбе. Когда я начитал текст на минус, парни как-то так многозначительно переглянулись. Когда уже было записано треков с альбом, все, кому мы давали материал, выделяли «Сталь». Есть интересный сценарий для клипа.

Соль Земли - Роза С Черными Лепестками

Одна тысяча песен о ней.
Я улыбнусь,когда станет немного теплей.
Я дотянулся до сердца руками,
Но там камень-роза с чёрными лепестками.
Её фото на полке на память,
Это где-то внутри может смертельно ранить.

6. 28 Дней Спустя. Ну как тема? Да мы сами охуеваем до сих пор. Песня родилась из любви к «Judgement Day» и безумному фильму Дэнни Бойла (…кстати, сиквел – говно…). Музыку мы делали втроем уже под готовый текст. Семплов там столько, что перечислять их не имеет смысла. Миша попробовал применить dnb – бас. Существует трек в двух версиях – двухкуплетной и трехкуплетной. Меня радует первая, то есть два раза куплет и большой смысловой музыкальный хвост.
Если у кого-нибудь возникнет желание написать сценарий для видео – присылайте. Только учтите, бюджет не потянет спецэффекты.

Непокоренная Вера в Добро

Мне были двери открыты к западной точке России,
Там,где после прибоя, люди янтарь носили.
Где городок Гвардейск находился в низине,
Где с моря дуют ветра и очень сильные.
Мне руки умывали капли прозрачной росы,
Ноги боролись с песками Балтийской косы.

7. Где Мои 17. Для нас просто «Наташа». Не помню, над каким треком мы потели, но был перерыв, мы с Митьком курили на балконе, а Алхимик баловался. За две минуты набросал чего-то и приколол нам. Типа поржать. Нет, мы, конечно, поржали… Но потом я просидел за монитором всю ночь, зарифмовывая пласты
памяти, которые активизировала эта незатейливая музычка. Родился текст. Я приколол Мите, он пожал плечами: «Хуй знает, я вообще не понял, о чём ты.». Но мы с Михой навалились и записали трек. Наташу из наших многие знают лично, так что в ближнем кругу трек прошел на ура. Говорят, она сама его слушала и улыбалась. Много бы отдал, чтобы на это посмотреть. Многие из старших, признавая, впрочем, что песня – народная, настоятельно советуют нам сделать в ней адекватный бит. Извините, пацаны, но у нашей команды есть небольшая припиздь. Эта припиздь – бит в треке «Где мои 17». Парни, он нам НРАВИТСЯ. И пиздец…

9. Брату .Песня, с исполнения которой на нашем самом первом хип-хопе родилась традиция читать последний трек в толпе. Остались угарные фотки, но мы их никому никогда не покажем. Трек целиком автобиографичен, это история нашей дружбы с моим старшим братишкой Серегой «Севой» С. Вообще тема очень личная, это первая лирика от нашей команды, в меру угловатая, но, блядь, живая и настоящая. Не включить ее в альбом я просто не мог. Слышишь, Серега?

10. Восхождение. «Это по книжке. Щас же все так пишут?» Сначала трек назывался «Груз 200», но, чтобы избежать ненужных параллелей с последним фильмом Лёши Балабанова мы озаглавили его вот так. К тому же этот вариант по-моему куда лучше отражает суть песни.
История, рассказанная мною во втором куплете целиком
взята из книги «Живый в помощи» (…автора, к своему стыду, не помню, и посмотреть негде – книгу заиграли…). Сюжет первого куплета целиком придуман мною.
…Тогда «9ая рота» в нашем кинотеатре шла, я ходил три раза. Два из них – на сеансы, шедшие подряд. Фильм ругают все, кому не лень, а наши до сих пор смотрят его с удовольствием. Бондарчук, конечно, тип мутный, но и мы не кинокритики. А фильм охуевший. Кстати, минус этого трека считаю лучшим у нас. Часто слушаю именно
минус.

11. Зубы И Верность. Эту песню мы с Тем Самым читали на моей свадьбе. Такой трек получился - проверка на вшивость. Сева говорит, что он ему не нравится. Многие говорят. Блин, я, может, плохо отразил суть формой, но я не понимаю, как можно эту историю слышать впервые и не… по ходу, можно. Хотя я много чего не понимаю. Я не понимаю, как после просмотра картины «Страсти Христовы» можно, выходя из зала, ШУТИТЬ, УЛЫБАТЬСЯ, ГАЛДЕТЬ или даже просто РАЗГОВАРИВАТЬ. Впрочем, Граненый вообще смотрел ее накуренным. Вернемся к песне. В этих словах – все моё детство. И все, что я знаю о жизни. И о собаках.
Имя треку дал Хамиль. Музыка от Алхимика, от Ширли Бэйси и клавишные партии от нашего дружественного музыканта Паши Страшного (…Страшный – это не погоняло, это у него фамилия такая…). Я видел в зале слезы. Хуй знает, по-моему это дорогого стоит.

13. С Правом На Стиль. Самый дремучий на альбоме трек. Сам припев и три куплета были изначально совершенно не связаны друг с другом и придуманы задолго до образования банды. В песне вставки из любимого фильма моей Вики – «Герой» с Джетом Ли. Минус от Алхимика. Мишин отец не верит, что этот текст написал я (…сам?..). На выступлении я читал этот трек лишь однажды, причем фонограмма играла быстрее, у нас осталось видео и это безумие тоже никто никогда не увидит.

16. Ростову. Вообще - то это фристайл на минус от другой песни (…трек «кровоизлияние» со следующей пластинки…). Мои впечатления от последней поездки в Ростов. Почему на альбоме? Из-за концовки. Это вместо респектов в буклете.

17. Уже история. Заключительный трек. Семпл нашел я – это музыкальная тема из старого, но пиздатого фильма «12 обезьян». Самый свежий трек на альбоме. Музыки в нем нет, не вопрос, но качает же, сука, А?

28 дней спустя новостей не стало,
Все, кто спали по домам, пизда им.
Здания растаяли в свете ярких зарниц,
Сети ядерных грибниц
Превращали лица в элементарные частицы;
Часто снится: на лету сгорают птицы,
Среднерусская равнина, города в руинах,
Солнце цвета рубина, я видел, как трубил он...

В тебе дремала сила, сквозила в недетской грации,
Опасная, я пас тебя как папарацци
Держал дистанцию, с твоею репутацией,
С тобой связаться это как на танцах драться.
Без конца Кац предлагает сдаться и как всегда Кац нахуй посылается.
Улыбается удача, движение на даче,
Мы едем в одной тачке на пятой передаче.
Колонки бухают рядом с моим ухом,

Роза Иерихона снова расцветёт в воде,
И уже неважно, кто владеет Иудеей.
Где грозные события дали начало моей Вере,
Виа Долороса, коронарная артерия.
Империя добьёт свою мятежную провинцию,
И он не соберёт её детей под крылья, словно птица.
Солнце садится. Мимо ночь спускается с холмов
Под стены Иерусалима и его домов.

Железный лепесток, смелое стальное соло,
Лезвие и кровосток, игра на грани фола,
Водное поло, где можно захлебнуться, утонуть.
Балаболы мутят воду ядовитую, как ртуть,
Ко рту подносят полные дыма ёмкости.
Вечная осень по ветру пускает горсти молодости.
Чего достиг я, завоевал и заработал?
Не зевал по сторонам, а сам копался под капотом.

На шее не украшение. Хватит ли смелости
Просто представить свое отражение в зеркале веры,
Встретиться взглядом с черной дырой.

На шее не украшение. Головокружение
От истинного положения вещей.
Ищи духовной пищи.

Добро пожаловать в ад, в Багдад.
И да хранят тебя граната и автомат, брат,
И я бы рад с тобой, но этот бой не мой,
За мной они придут ядерной зимой.
А там, где бьют ракеты по минаретам,
При этом они понятны и трафаретны.
Югославия. Афганистан. Ирак. Иран.
На их руках кровь православных и мусульман.

Саграда:
Золото дёшево, сокровища бродяг несметны.
Ты не убьёшь меня - ты сделаешь меня бессмертным.
Так мёртвый объебос опять вернётся на рейв,
Серебряные Кольца - обоюдоострый рэп.
За этот рэп дают срока, за него крепят,
Пока нелепый лепит свой недетский лепет.
Это опиаты в крови, это граната - лови!

Кого-то для схватки, кого-то для свадьбы
Грязным асфальтом сводятся судьбы
Не соврать бы, когда это было… неважно
В общем, встретились парни однажды
Каждый держался надменно и гордо
Один – огромный, сибирские корни
Уводят в деревни, забытые Богом
Откуда был родом отец.

Слова летели, как дрова в паровоза топку.
А ну-ка, гармонист, давай, дави на кнопки!
Ставь стопки! Чо за сиги такие тонкие?!
Антон, купите мне "Кента" и две бутылки водки.
А помнишь, мама из окна нас звала обедать?
Давай за это! Да, и за победу деда!
Не было "Шкоды" у тебя и папы губернатора.
Давай за нашу школу напротив интерната.

Я видел вас в "Ракете", делал вид, что не заметил,
И в супермаркете мне улыбались ваши дети.
Вы на машине едете мимо, а я иду пешком,
Вспоминаю дуб у школы, как попал в тебя снежком.
Смешно, но мы децл попозже замутили с тобой.
Я эту бойкую девчонку проводил домой.
Этот подъезд твой по ходу. Жду после танцев,
Чтоб любоваться, как под твоей походкой листья разлетаются.

Небо спокойно, закат нарисован кровью,
Я набирал высоту, то падал от боли,
Судьба палила огнем с силой удвоенной,
Тогда земля под ногами стала водой,
И по следам в Храм, опираясь на посох,
Думал всегда, клинок не знает коррозии,
Но белым саваном зимы окутали осень,
В комнатах катакомб обретаем покой,

Сила безмолвия питала мои корни,
И были мои слова, как удары молнии;
Всё, что я видел, цирк блошиный,
Слышал писк мышиный у подножия Вершины Тишины.
Пожары души бил пеной, тушил без лекарей.
Я пил с бомжами, дружил с калеками.
Даже в коллекторе можно быть человеком, сынок,
И даже если нету ног - есть Мекка.

Окурок о край урны аккуратно тушишь,
Дверь толкаешь. Ну же. Ты идёшь.
Всё одно и тоже. Выманил подарком,
В скромный ресторанчик в городском парке.
Парень в гардеробе ест тебя глазами,
Я с улыбкой говорю :" Чё, хочешь с нами?".
Он покорно замер, помогая даме.
Много бы отдал за то, чтобы махнуться с ним годами.

Всем, кто остались, встали рядом, не зассали
Чьи ладони узнали дамасскую сталь
Манёвры ментальные
Мы превратили дебаты в баталии.

Я ждал, пока погаснут телеэкраны,
Уснут диваны, устанут капать краны
Как караваны мысли потянутся на выселки

Закрыты краны, застелены постели,
Но мы слишком рано научились проходить сквозь стены.
Там, где подруги раздеты и тлеют сигареты,
Где дети прячут от родителей свои секреты
В ящиках стола, в шкафах, по углам и щелям.
Мы тянем губы к маминым щекам, а руки к кошелькам.
И я жил там, где денег много не бывает,
Где крики каждый день и батя выпивает.

...Однажды будет день, и я уйду с Земли.
Отправлюсь в путь, как те исчезнувшие корабли,
Что не вошли ни в одну гавань, не нашли ни пристани,
И истинные имена их помнит лишь вечерний бриз.
Я покидаю город, пролетая над промзоной.
Я раздвигаю слои воздуха с озоном .
Я слышу зов высот, и меня унесёт
В края лесов и сот, в которых зреет дикий мёд.

Что этот свет, он созданье Всевышнего,
Воля и разум Творца,
Это ль ни есть выражение Божьей любви?
Горы, равнины и дали лесистые.
Скалы, овраги и травы душистые,
Утра румянец и ночи мерцание –
Бога создание, Бога дыхание.

Саграда - Идиот

Голубь пролетел под куполом сельского храма,
Утром рано он наблюдал за ним обрадованно,
Выйдя за церковную ограду,он ждал чудес,
Под синевой небес звал его отец-лес.

Запах тех мест: рощи,луга и пашни,

Подай мне отпущение грехов, седой священник
Я нерадивый ученик, Евангелие мой учебник.
Чем бы, не пряча глаз, не зарабатывал свой хлеб,
Я помню, как ты сделал меня зрячим, когда я был слеп.
Ямы, змей сплетенье, клубки кишащих гадов
Губы шлюх, клубы, препараты, гей-парады, мы и рады!
Боинги уносят в эмираты, а под крылом вымирают стаи серых сел...
Невеселые ландшафты, угольные шахты,

В священном безобразии старости и немощь, и слабость
Кричат. Досталось им! Сколько до ста осталось?
Он годы складывал в века,
И чья рука поднимется на старика?
Нам нарекали имена родители,
И дети видели ангелов хранителей.
Для удивительных открытий столько места,
Когда глядишь на мир только чистым оком детства...

Спроси меня, кто остановил войска Сапеги,
и носил ли серьги Троицкий игумен Сергий.
Все мы - города пропитанные ядом едким,
Я сгораю со стыда перед суровым ликом предков.
Это как краповый берет - берется кровью,
Как "Беретта-9" - пули правили судьбою.
Мы с тобою внуки величавой Византии
Но руки жестоких нам даны и лица - злые.

В этой комнате есть иконы,
Но коньяком не разбить ком в горле тот.
Это демоны в этой комнате.
Слышал тему? Во! Ща приколит он.
Объёбанный город больной, заросли, комы.
Глаза - камеры скрываем под капюшоном.
И эти тайны сырыми камнями.
Вера в кармане в мёртвой воде растает.

Болею тобой! Желание будто простуда. В холодный май пьяным приходил под утро. Наверное круто, ведь, путать мысли... Сука, какой дурак... эти губы сквозили разлукой! Помню тебя в домашнем у двери, танцы теней и твоё тело тонуло в постели. Неземная! Космом моих сноведений! Вода на стекле, за окнами дождь стелит. Сходил с ума от её аромата! Горим - это, как пожар который не спрятать! Она наркотик, бокал наполненный ядом по самый край, ангел тянущий в рай! Я наверное спятил, будто лунатик. Злая романтика - на ней растегивать платье. Как заколдованный, в плену обнаженных объятий. Надо рвать от ясных глаз, не скажущих хватит! Сюжет запутанного кем то кино. Медленно, но любовь из двух убьет одного! Теперь неважно, ведь, чья там вина и кого, измена ведьма ножом сидит глубоко!

Я в шоке от того, что ты можешь на белом шелке! Шоу не шоу, с такой телкой еблом не щелкай. Покажи, что еще было под твоим плащем. Мы закончим и опять начнем. А че?

Все это ведьмин круг, проделки бесов. В проклятый рай для двух героев этой пьесы. И вроде вместе мы, но в тоже время врозь. Себя виним за то что, что то не сраслось. Невидимый оркестр задает свой ритм, просчитывает действия, ходы и алгоритмы. И эти рифмы пропитаны безумием. Ты вспомнишь обо мне в очередное полнолуние, наступят сумерки и вновь под гриф "секретно", войдут наши с тобою отношения агентов. Пора кончать все это, как то глупо, но об обратном мне шептали твои губы и руки грубые желали женской плоти, и так все эдиалы утопали в похоти. Сплетение наших тел, будто бы во сне, проекции теней застыли на стене! О чем мы замолчим потом, когда закурим? И кто стал съеденой фигурой в этом туре? Прощальный поцелуй, на счастье не разбилось блюдце. Ты уходил в ночь, чтобы опять вернутся!

Я в шоке от того, что ты можешь на белом шелке! Шоу не шоу, с такой телкой еблом не щелкай. Покажи, что еще было под твоим плащем. Мы закончим и опять начнем. А че?

Как пули били по бандосам, по Дону Корлеоне,
Русские морозы били по Наполеону.
Опалённая юность или брови, лохмотья губ.
Моя земля пропитана кровью на километры вглубь.
И глупо плакать, это все лишь выбит зуб.
Не выпуская из рук оружия, мы ставим сруб.
Мужчина груб, но его вежливость - упорство.
Война идёт, мы просто не покидаем пост свой.

дети держат здесь солнце в ладошках,
но теряют за давностью лет
и разносится грязь на подошвах
тех, кто хочет оставить свой след
золочёную светом осенним
я лелею надежду в руках
что со вздохом моим и последним
этот мир не рассыпется в прах

Рукописи, саги, шедевры, подлинники,
Дневники и каждый новый день уже подвиг.
Не теряя человеческого облика.
Сила воли. Соль Земли "Символика".

Перепонтовки ловкие, искренние выстрелы.
Я свою читку заточил, я свои темы выстрадал,
Выстоял, выстрелил, восстал.

Я коллекционер больных эмоций, как Высоцкий.
Те, с кем рядом ходит смерть - Танатоходцы.
Упрямо мы путешествуем за грань.
Саграда и Митёк Тот Самый. Разум не порань!
Я коллекционер больных эмоций, как Высоцкий.
Те с кем рядом ходит смерть - Танатоходцы.
Упрямо мы путешествуем за грань.
Саграда и Митёк Тот Самый. Разум не порань!

Ноль-Три. Один из наших изначальных, корневых, ГЛАВНЫХ треков. Из тех времён, когда мы делали минус, и целый день молча слушали его, боясь спугнуть волшебство. Над музыкой старались все наши плюс скрипичный фрагмент от Иры «I.R.A.», записанный вживую. Отталкивались мы от семпла из замечательной песни любимого мною Ляписа Трубецкого «Ты Моя». Миша меня даже петь заставил. По тексту этот трек сублимирует весь альбом. Это история о том, как человек приходит к Богу. Этой темой мы обозначили
свой основной посыл, и пусть ее ругают непроходимо кастовой - так создавался стиль. К сказанному в песне,
спустя четыре года, мне добавить нечего.

Ночь нежна. Она одна всё понимает.
И потому никто ей ничего не объясняет.
Просто идёт в её объятия, как блудный сын,
Где старые приятели глотнут с тобой ночной росы.
Пусть кто-то видел сны и ждал рассвет,
Я полюбил отсутствие солнца и электрический свет,
Окна квартир, как миллиард огней вверху
Пунктир моих путей, ведущих ко греху.

Осенью, как ладаном, кострами тянет из-за линии,
И мы идем за ними, как народ за Муссолини.
И сколько ни зови ушедших, их не докричаться.
Мы с ними и с прошедшим будем лишь во снах встречаться.
"Что ты знаешь о сердцах?", - спросил меня бомжара.
"Ты понимаешь кем я был до этого пожара?"
Рукой ночного кошмара схватив меня за горло,
Пока над нами шли товарные вагоны.

Мой хип-хоп - это окопы и траншеи,
Защищай свою шею, люди на движении,
В клубе голосуй, поднимая руки вверх!
Уважение это уже успех!
Я терпеливо ждал этого так долго
Это овцы в шкуре волка - все они умолкнут!
У виска твоего ствол, на полу осколки,
Это мой путь, он меня вёл к этому так долго.

Вглядись в эти незрячие глаза статуи свободы,
В этот рот, что пьет компот из своих подданных,
Народы горами тел легли к ее ногам,
Факел в ее руках протягивает нам напалм.
Огонь пал с неба, Бог дал День гнева,
Шипело дерево, воздух кипел от демонов
Где мы? На Пражской Ратуше часы идут обратно,
Открыты врата ада в междуречье Тигра и Евфрата

14. Под триумфальной аркой. Боевой трек из поздних, любим многими. Текст писался под минус. Никак не получается его толково свести. Когда мы делали эту песню, мне позвонил Эйсик, предложил записать с ним трек и свой для него минус. Я был рад, но так горел «Аркой», что предложил Эйсику подтянуться на нее. Переслали мы ему материал и больше я Эйсика не слышал. По ходу не вперло его. (…Эйсика любим и уважаем…). Слова «Малолетки, докуривали мы бычки» - это цитата Никиты Прометея из Антанты. У нас с ним
(…только у него…) есть трек «На Перекрестках», это, короче, оттуда.

СОЛЬ ЗЕМЛИИ...
Мы представляем сектор разума,
Синтез знаний под фундаментами зданий
Из келий подземелий, из шахт тоннелей
Отряд пересекает пределы империи
Безверие, повстанцы, партизаны духа, монахи
Ночные шорохи, звуки, тени, знаки
Вокруг тебя незримо, но с размахом идёт

Оставь порочный клуб, полночный урбан.
Парк - старая эстрада. САГРАДА с братьями.
Вы всё потратили? Ладно. Бесплатно. Что пиздато, а?
Не сцы, не день десанта….
Потом возьмём твои колеса, рванём до "плёса.
Знаешь как просто там? Берёзы.., сосны..
Я знаю один остров. Красивый просто…
И санаторий тот, мы малыми там резали розы.

Я за свои дела тут отвечаю головой,
Если ты птица - пой! Если ты волк то – вой!
И что ты выберешь кортеж или конвой?
Если ты лёг- лежи! А если встал, то стой!

Ради чего родители не видят от меня иечего?
Ради чего бродяги образ жизни кочевой?
Ради чего тишина и что-то пишем от руки?

В самый темный час, тот, что перед рассветом,
В лунном гетто, где каждый рэпер и поэт,
Абоненты недоступны, звонки преступны,
На посту я поклоняюсь твоему кресту, владыка.
Что есть я перед твоим ликом?
Пылинка, улитка на склоне горы великой.
Моя религия, моя реликвия, книга книг,
Наполняющий любовью мои дни родник.

1 куплет:
Одна тысяча песен о ней,
я улыбнусь когда станет немного теплей.
я дотянулся до сердца руками,
но там камень-роза с черными лепестками.
её фото на полке на память-
это где-то внутри может смертельно ранить.
мой сигнал, потухший на время,

Где тело мелом очерчено по контуру,
Там что ни ночь, то труп. Руины точка ру.
Молитвою встречаю утро, веду свою игру,
А в одиночке друг. Руины точка ру.
Где тело очерчено по контуру,
Там что ни ночь, то труп. Руины точка ру.
Молитвою встречаю утро, веду свою игру,
А в одиночке друг. Руины точка ру.

Семнадцать мгновений весны и стены так тесны.
Так убегали мои сны из окон корпусных,
В полупустых бутылках что-то оставалось на дне,
А ты скажи-ка ему: "Нет" и думай обо мне.
Я тебя почую, как прогульщика учителя,
Я тут неподалёку кочую, хочу тебя.
Терпкого вина река или чего покрепче,
А возьму себе пивка. Открыть то есть чем?

Чтоб доказать себе - это со мною было,
С опаскою спускаюсь вглубь горы винила,
Где в унисон с моим колоколами било
Святое и наивное, седое сердце мира.
А моё счастье - прощаться навеки, навсегда.
Куда текут все реки, меня зовёт вода
И покидать жилище, где пища и очаг,
Вечно ища сокровища бродяг.

В метро на Преображенке Женька подошёл к ней:
«В фотошопе я бы вас сделал обнажённой,
Взял в жёны, не будь прожжённым я».
Разжёг в два счёта интерес и щёки.
Ещё бы он бы был не он, если б эту тёлку прощёлкал.
Не только в Щёлково у себя он щёголь был,
где опыт копил в обществе тех ещё кобыл.
Пылкий юноша, что-то южное.

Майдан в прямом эфире, как когда-то – Башни-близнецы.
Полузабытые певцы спешат – приехал цирк.
Давай поддержим. Наберём очки на теме
Пусть русских режут. Мы и с этими, и с теми.
Комичные убийцы со щитами, в наколенниках
Уродовали лица, глаз выкололи пленнику,
Там раздавали должности. Там пожинали лавры.
…А между вами вставали монахи Лавры.

Кто там орёт, блин, как тренер Юрий Сёмин у бровки?
Тут люди в трениках идут не с тренировки.
Мы с Мишей за любой кипиш, кроме голодовки.
Шире улыбки в местной ментовке.
Стометровка от остановки до двора,
Была ветровка у меня, теперь одна большая дыра.
Ты рад, что ничего не проебал пока бежал.
Присели, отдышались, встряли, сука, еле съебались.

В городе, построенном руками пленных фрицев
Нетленная хранится арийская традиция.
Посчастливилось родиться рядом с авиацией.
Интеллигенция. Куда деваться?
В районе на окраине в окна били градины,
Играло радио, согнувшись над тетрадями,
Забавы ради, а позже до отчаянья
Я подбирал слова с похожим окончанием.

Упадок. Рэп - живопись. Видения. Воспоминания. Психолирика от жителя подмосковных дебрей. Текст написан под впечатлением от киносценария к фильму "Огненное Погребение". Советую всем. Пушка.

Добро пожаловать в ад, в Багдад.
И да хранят тебя граната и автомат, брат,
И я бы рад с тобой, но этот бой не мой,
За мной они придут ядерной зимой.
А там, где бьют ракеты по минаретам,
При этом они понятны и трафаретны.
Югославия. Афганистан. Ирак. Иран.
На их руках кровь православных и мусульман.

Белый шум войдёт в коридоры сознания.
Большая плазма, экран отражает восстания.
Готовый уйти, смертник уже в твоём здании.
Холодные плиты "Лубянки", усыпанные цветами.
Что так скрывает молчаливое небо над нами?
Страшная тайна, светясь, появится кораблями.
Линии фронта, война между двумя мирами.
Кошмары Ванги, где ведьм встречают кострами.

На роду написаны роды да разводы.
Кто там звонит нам, скажи мне правду, атаман!
Это май в её глазах мудрыми водами природы,
По-любому отвечал любовью на обман.

Бросить все, съебаться! Где твои семнадцать?
В лёгком платье, а не в блёклом этом халате
Коменданта хаты. Руки привыкли к химикатам,

Глобальное потепление в мозгах у населения
Все наши хаты обрекли на выселение
Молчит Вселенная. И лишь с тобой вдвоем
Отвечаем боем мы эфирами с районов

За окошком женский крик истошный, кого-то пиздошат
Ставят печати на лице протектором подошвы
А мы что же?! Ты подорвешься? Сомневаюсь.

Подходите и называйте имена
Предводителей, собирайте племена!
Подходите и называйте имена
Предводителей, собирайте племена!

Эти огромные костры на площадях,
И крик сестры: "Да они даже дитя не пощадят!"
Как щенят нас душат, но за кокос и суши

Болею тобой! Желание будто простуда. В холодный май пьяным приходил под утро. Наверное круто, ведь, путать мысли... Сука, какой дурак... эти губы сквозили разлукой! Помню тебя в домашнем у двери, танцы теней и твоё тело тонуло в постели. Неземная! Космом моих сноведений! Вода на стекле, за окнами дождь стелит. Сходил с ума от её аромата! Горим - это, как пожар который не спрятать! Она наркотик, бокал наполненный ядом по самый край, ангел тянущий в рай! Я наверное спятил, будто лунатик. Злая романтика - на ней растегивать платье. Как заколдованный, в плену обнаженных объятий. Надо рвать от ясных глаз, не скажущих хватит! Сюжет запутанного кем то кино. Медленно, но любовь из двух убьет одного! Теперь неважно, ведь, чья там вина и кого, измена ведьма ножом сидит глубоко!

Я в шоке от того, что ты можешь на белом шелке! Шоу не шоу, с такой телкой еблом не щелкай. Покажи, что еще было под твоим плащем. Мы закончим и опять начнем. А че?

Все это ведьмин круг, проделки бесов. В проклятый рай для двух героев этой пьесы. И вроде вместе мы, но в тоже время врозь. Себя виним за то что, что то не сраслось. Невидимый оркестр задает свой ритм, просчитывает действия, ходы и алгоритмы. И эти рифмы пропитаны безумием. Ты вспомнишь обо мне в очередное полнолуние, наступят сумерки и вновь под гриф "секретно", войдут наши с тобою отношения агентов. Пора кончать все это, как то глупо, но об обратном мне шептали твои губы и руки грубые желали женской плоти, и так все эдиалы утопали в похоти. Сплетение наших тел, будто бы во сне, проекции теней застыли на стене! О чем мы замолчим потом, когда закурим? И кто стал съеденой фигурой в этом туре? Прощальный поцелуй, на счастье не разбилось блюдце. Ты уходил в ночь, чтобы опять вернутся!

Я в шоке от того, что ты можешь на белом шелке! Шоу не шоу, с такой телкой еблом не щелкай. Покажи, что еще было под твоим плащем. Мы закончим и опять начнем. А че?