В чешуе моей тоскиИ если прошлое - вода, то нынче лёд.
В чешуе моей тоски - жабры нот,
Я ими выдохну навзрыд,
Со дна глубин раздастся взрыв.
Моя звезда, не умирай, и не кидайся на мороз!
Зима сильнее нас с тобой - ответ на твой вопрос:
Зачем покинул я тебя.
Зачем, ведь было хорошо...
МентовскаяСерый город, пятна людей
Мостовой заляпали пазлы.
Ветер мысли хлещет,
Давит вечер, сну перечу.
Догорает ласковый свет
Столицы в старых лампадах,
Стражники полисмены
Мне не верят, все проверят.
ПаутинаПо зеленой нитке паутины праправнучки, мимо тех пауков, что вчера были бабочки.
Я ползу, как мушонок, полагая избавиться от тюрьмы ваших ласковых глаз.
По порезам столицы – окровавленным улицам, вечно мажут зеленкой эти денег поклонницы.
Я поджег портмоне, побратался с голодными и прожил откровения час.
Благородным порывом подстегни меня, зеркало, а не то все о Евах, что Адамов коверкают.
Я хочу верить свету, что белее той гвардии, я хочу, чтобы чистым был меч.
Но зеленые нитки – осьминожие щупальца, гнут свою канитель, не давая задуматься,
Про простогоПроверяла ночь простого,
Шел он лесом средь чертей,
Прорывался меж корявых ветвей.
Проходя людские язвы, вмиг лечил их, хамя беде.
Зашивал рассечения мыслей и ссадины дел.
Извечный путь - ямы...
Цель бьется в грудь лукаво.
Кто зверью на злой тропе пел - славный малый.
ПтицамиИз чертогов боли беглец глядит под ноги -
Узник все молит небеса.
Бешенство смешно, как самозваные Боги -
Я так часто слушал их голоса.
Вера лжива, если пути вилами писаны
Точно по сточной воде.
Я выпил весь твой принцип и обратился птицами,
Чтя новую колыбель.