Текст песни Катя - У самого моря - Ахматова
Просмотров: 10
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
На этой странице находится текст песни Катя - У самого моря - Ахматова, а также перевод песни и видео или клип.
Все паруса убежали в море,
А я сушила соленую косу
За версту от земли на плоском камне.
Ко мне приплывала зеленая рыба,
Ко мне прилетала белая чайка,
А я была дерзкой, злой и веселой
И вовсе не знала, что это - счастье.
В песок зарывала желтое платье,
Чтоб ветер не сдул, не унес бродяга,
И уплывала далеко в море,
На темных, теплых волнах лежала.
Когда возвращалась, маяк с востока
Уже сиял переменным светом,
И мне монах у ворот Херсонеса
Говорил: "Что ты бродишь ночью?"
Знали соседи - я чую воду,
И, если рыли новый колодец,
Звали меня, чтоб нашла я место
И люди напрасно не трудились.
Я собирала французские пули,
Как собирают грибы и чернику,
И проносила домой в подоле
Осколки ржавые бомб тяжелых.
И говорила сестре сердито:
"Когда я стану царицей,
Выстрою шесть броненосцев
И шесть канонерских лодок,
Чтобы бухты мои охраняли
До самого Фиолента".
А вечером перед кроватью
Молилась темной иконке,
Чтоб град не побил черешен,
Чтоб крупная рыба ловилась
И чтобы хитрый бродяга
Не заметил желтого платья.
Я с рыбаками дружбу водила.
Под опрокинутой лодкой часто
Во время ливня с ними сидела,
Про море слушала, запоминала,
Каждому слову тайно веря.
И очень ко мне рыбаки привыкли.
Если меня на пристани нету,
Старший за мною слал девчонку,
И та кричала: "Наши вернулись"
Нынче мы камбалу жарить будем".
Сероглаз был высокий мальчик,
На полгода меня моложе,
Он принес мне белые розы,
Мускатные белые розы,
И спросил меня кротко: "Можно
С тобой посидеть на камнях?"
Я смеялась: "На что мне розы?
Только колются больно!" - "Что же, -
Он ответил, - тогда мне делать,
Если так я в тебя влюбился".
И мне стало обидно: "Глупый! -
Я спросила. - Что ты - царевич?"
Это был сероглазый мальчик,
На полгода меня моложе.
"Я хочу на тебе жениться, -
Он сказал, - скоро стану взрослым
И поеду с тобой на север..."
Заплакал высокий мальчик,
Оттого что я не хотела
Ни роз, ни ехать на север.
Плохо я его утешала:
"Подумай, я буду царицей,
На что мне такого мужа?"
"Ну, тогда я стану монахом, -
Он сказал, - у вас в Херсонесе".
"Нет, не надо лучше: монахи
Только делают, что умирают.
Как приедешь - одного хоронят,
А другие, знаешь, не плачут".
Ушел не простившись мальчик,
Унес мускатные розы,
И я его отпустила,
Не сказала: "Побудь со мною".
А тайная боль разлуки
Застонала белой чайкой
Над серой полынной степью,
Над пустынной, мертвой Корсунью.
II
Бухты изрезали низкий берег,
Дымное солнце упало в море,
Вышла цыганка из пещеры,
Пальцем меня к себе поманила:
"Что ты, красавица, ходишь боса?
Скоро веселой, богатой станешь.
Знатного гостя жди до Пасхи,
Знатному гостю кланяться будешь;
Ни красотой твоей, ни любовью, -
Песней одною гостя приманишь".
Я отдала цыганке цепочку
И золотой крестильный крестик.
Думала радостно: "Вот он, милый,
Первую весть о себе мне подал".
Но от тревоги я разлюбила
Все мои бухты и пещеры;
Я в камыше гадюк не пугала,
Крабов на ужин не приносила,
А уходила по южной балке
За виноградники в каменоломню, -
Туда не короткой была дорога.
И часто случалось, что хозяйка
Хутора нового мне кивала,
Кликала издали: "Что не заходишь?
Все говорят - ты приносишь счастье".
Я отвечала: "Приносят счастье
Только подковы на новый месяц,
Если он справа в глаза посмотрит".
В комнаты я входить не любила.
Дули с востока сухие ветры,
Падали с неба крупные звезды,
В нижней церкви служили молебны
О моряках, уходящих в море,
И заплывали в бухту медузы,
Словно звезды, упавшие за ночь,
Глубоко под водой голубели.
Как журавли курлыкают в небе,
Как беспокойно трещат цикады,
Как о печали поет солдатка,
Все я запоминал чутким слухом,
Да только песни такой не знала,
Чтобы царевич со мной остался.
Девушка стала мне часто сниться
В узких браслетах, в коротком платье,
С дудочкой белой в руках прохладных.
Сядет, спокойная, долго смотрит,
И о печали моей не спросит,
И о печали своей не скажет,
Только плечо мое нежно гладит.
Как же царевич меня узнает,
Разве он помнит мои приметы?
Кто ему дом наш старый укажет?
Дом наш совсем вдали от дороги.
Осень сменилась зимой дождливой,
В комнате белой от окон дуло,
И плющ мотался по стенке сада.
Приходили на двор чужие собаки,
Под окошком моим до рассвета выли.
Трудное время для сердца было.
Так я шептала, на двери глядя:
"Боже, мы мудро царствовать будем,
Строить над морем большие церкви
И маяки высокие строить.
Будем беречь мы воду и землю,
Мы никого обижать не станем".
III
Вдруг подобрело темное море,
Ласточки в гнезда свои вернулись,
И сделалась красной земля от маков,
И весело стало опять на взморье.
За ночь одну наступило лето, -
Так мы весны и не видали.
И я совсем перестала бояться,
Что новая доля минет.
А вечером в Вербную субботу,
Из церкви придя, я сестре сказала:
"На тебе свечку мою и четки,
Библию нашу дома оставлю.
Через неделю настанет Пасха,
И мне давно пора собираться, -
Верно, царевич уже в дороге,
Морем за мной он сюда приедет".
Молча сестра на слова дивилась,
Только вздохнула, помнила, верно,
Речи цыганкины у пещеры.
"Он привезет тебе ожерелье
И с голубыми камнями кольца?"
"Нет, - я сказала, - мы не знаем,
Какой он подарок мне готовит".
Был The coves cut the low bank,
All the sails fled to the sea,
And I dried the salted spit
A verst from the earth on a flat rock.
I was greeted by a green fish,
A white gull flew to me,
And I was bold, evil and cheerful
And she did not know that it was happiness.
In the sand, a yellow dress was burying,
That the wind did not blow away, did not take the tramp,
And sailed away into the sea,
She lay on dark, warm waves.
When I returned, the lighthouse from the east
Already shining alternating light,
And I am a monk at the gate of Chersonesos
He said: "What are you wandering about at night?"
Neighbors knew - I smell water,
And if you dig a new well,
They called me to find my place
And people did not work in vain.
I collected French bullets,
How to pick mushrooms and blueberries,
And carried home in the hem
Shards of rusty heavy bombs.
And she said angrily to her sister:
"When I become a queen,
I'll build six battleships
And six gunboats,
To protect my coves
To the very Fiolent. "
And in the evening before bed
Prayed to the dark icon,
So that the hailstones do not beat the cherries,
That the big fish is caught
And so that the cunning tramp
I did not notice the yellow dress.
I was friends with fishermen.
Under an overturned boat often
During a shower with them sat,
About the sea listening, remembering,
To each word secretly trusting.
And very much to me fishermen have got used.
If I'm not at the pier,
The elder after me sent the girl,
And she cried: "Our people have returned"
Today we'll roast a flounder. "
Seroglaz was a tall boy,
For half a year I'm younger,
He brought me white roses,
Muscat white roses,
And he asked me meekly: "You can
With you to sit on the rocks? "
I laughed: "What do I need roses for?
Only they hurt hard! "-" Well, -
He replied - then I do,
If so I fell in love with you. "
And I felt hurt: "Stupid!"
I asked. "Why are you a prince?"
He was a gray-eyed boy,
For half a year I'm younger.
"I want to marry you, -
He said - I will soon become an adult
And I'll go with you to the north ... "
A tall boy was crying,
Because I did not want to
No roses, nor go to the north.
I was not comforting him:
"Think, I will be a queen,
What do I need a husband for? "
"Well, then I will become a monk,"
He said - you have in Chersonesos. "
"No, it's not better: monks
Only they do that they die.
When you arrive, one is buried,
And the others, you know, do not cry. "
A boy left without saying goodbye,
Carried away Muscat roses,
And I let him go,
She did not say: "Stay with me."
And the secret pain of separation
She moaned with a white seagull
Above the gray wormwood steppe,
Above the desert, dead Korsun.
II
The coves cut the low bank,
The smoke of the sun fell into the sea,
A gypsy came out of the cave,
Fingers beckoned to me:
"What are you, beautiful, you walk barefoot?"
Soon you will be cheerful, you will become rich.
A distinguished guest wait until Easter,
To the distinguished guest you will bow;
Neither beauty of yours, nor love, -
The song of one guest will be enticed. "
I gave the gypsy chain
And a golden cross.
I thought happily: "There he is, dear,
I gave the first message about myself. "
But from the alarm I fell out of love
All my bays and caves;
I did not scare the vipers in the reeds,
Crab did not bring to dinner,
And left on the southern beam
For the vineyards in the quarry, -
There was not a short road.
And it often happened that the hostess
The farm nodded to me,
Cleared from a distance: "What do not you go in?
Everybody says you bring happiness. "
I answered: "They bring happiness
Only the horseshoe for a new month,
If he looks to the right with his eyes. "
I did not like to enter the rooms.
The dry winds blew from the east,
Large stars fell from the sky,
Molebns served in the lower church
About the sailors leaving at sea,
And they swam into the bay of jellyfish,
Like the stars that fell overnight,
Deep under the water blue.
How the cranes strike in the sky,
How cicadas ripple restlessly,
As a soldier sings about sorrow,
I memorized everything with a sensitive ear,
Yes, only I did not know such songs,
For the prince to stay with me.
The girl began to dream me often
In tight bracelets, in a short dress,
With a whistle white in the hands of cool.
Sit down, calm, looking for a long time,
And my sorrow will not ask,
And he will not tell of his sadness,
Only my shoulder is gently stroking.
How does the prince recognize me,
Does he remember my omens?
Who will point out our old house to him?
Our house is quite far from the road.
The autumn was replaced by a rainy winter,
In the room white from the windows of the barrel,
And ivy dangled over the wall of the garden.
Someone else's dogs came to the yard,
Under the window before the dawn of howling.
It was a hard time for the heart.
So I whispered, looking at the door:
"God, we will reign wisely,
Build large churches over the sea
And high beacons build.
We will protect water and land,
We will not offend anyone. "
III
Suddenly the dark sea was darkened,
The swallows returned to their nests,
And the earth became red from the poppies,
And it was fun again on the beach.
Overnight one summer came -
So we did not see the spring.
And I completely stopped being afraid,
What a new share blowjob.
And in the evening on Palm Sunday,
When I came home from church, I said to my sister:
"You have my candle and a rosary,
We'll leave our Bible at home.
In a week Easter will come,
And it is high time for me to assemble, -
True, the prince is already on the road,
By the sea behind me he will come here. "
Silently the sister was surprised at the words,
Only sighed, remembered, truly,
Speech gypsy women at the cave.
"He will bring you a necklace
And with blue ring stones? "
"No, -
Скачать
