Текст песни Мельниченко Р.Г. - Испорченный адвокатский запрос

Исполнитель: Мельниченко Р.Г.
Название песни: Испорченный адвокатский запрос
Дата добавления: 17.05.2017 | 08:15:05

Просмотров: 4
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным

На этой странице находится текст песни Мельниченко Р.Г. - Испорченный адвокатский запрос, а также перевод песни и видео или клип.

6 февраля 2016 года в Государственную думу внесен проект федерального закона, который среди прочего меняет и регулирование института адвокатского запроса[1]. Задача законодателя декларируется в наименовании документа — улучшение качества квалифицированной юридической помощи. Однако исследование документа показывает, что принятие поправок приведет к диаметрально противоположному результату.
Законопроект предполагает более скрупулезную регламентацию института адвокатского запроса. На первый взгляд, это выглядит как расширение прав и, значит, должно привести к улучшению качества правовой помощи, однако последствия принятия этих поправок будут негативными.

Наделение адвоката возможностью собирать доказательства, даже если оно подано в формате права, неминуемо приведет к переходу части бремени доказывания на адвоката, а значит, и на его доверителя. Между тем задача защитника — оспаривать представленные доказательства вины, а бремя ее доказывания возложено на правоохранительные органы. Если отступить от этой формулы, то произойдет нивелирование презумпции невиновности.

Сбор доказательств — это полномочие публичной власти. Наделяя им адвокатов, государство идет по пути включения адвокатской корпорации в иерархическую систему государственного управления. Это видно на уровне терминологии законопроекта: «Адвокаты, совершившие административное правонарушение, предусмотренное настоящей статьей, несут административную ответственность как должностные лица». Поэтому, если этот закон будет принят, мы увидим огосударствление адвокатуры.

Еще один риск, заложенный в законопроекте, — это расширение инструментов влияния на адвокатов. Согласно документу, адвокаты станут субъектами административной ответственности, предусмотренной ст.13.14 КоАП РФ (разглашение информации с ограниченным доступом). Органы следствия получат возможность использовать этот инструмент, если адвокаты предъявят документы, полученные в результате адвокатского запроса от государственных органов. В качестве прецедента можно привести дело адвоката Бориса Кузнецова. Уголовное преследование по делу о нарушении государственной тайны началось в отношении него после того, как он предоставил в Конституционный суд документы, свидетельствующие о незаконном прослушивании государственными органами разговоров его доверителя.

Таким образом, опасности для адвокатуры, которые возникают в случае принятия этого законопроекта, велики, а польза от детальной регламентации адвокатского запроса — минимальна. Надежды, что введение административной ответственности за отказ от ответа на адвокатский запрос приведет к бесперебойной работе этого института, безосновательны. Достаточно вспомнить практику существования и юридически более сильно защищенных запросов, например, депутатского. Она показывает, что шанс адвоката вовремя получить ответ на свой запрос невелик. Кроме того, закон вводит значительный перечень ограничений в отношении адвокатского запроса, что дает возможность должностным лицам мотивированно отказать адвокату в предоставлении информации.

В итоге более чем обоснованным будет вывод, что введение более детальной законодательной регламентации института адвокатского запроса хороших перспектив не имеет. В лучшем случае их будут продолжать игнорировать, а в худшем условия ведения адвокатской деятельности сильно усложнятся и, как следствие, произойдет снижение качества услуг. On February 6, 2016, a draft federal law was submitted to the State Duma, which among other things changes the regulation of the institute of advocacy request [1]. The task of the legislator is declared in the title of the document - improving the quality of qualified legal assistance. However, the study of the document shows that the adoption of amendments will lead to a diametrically opposite result.
The bill suggests a more scrupulous regulation of the institution of advocacy request. At first glance, it looks like an extension of rights and, therefore, should lead to an improvement in the quality of legal aid, but the consequences of adopting these amendments will be negative.

Granting an attorney the ability to collect evidence, even if filed in a legal format, will inevitably lead to the transfer of part of the burden of proof to a lawyer, and therefore, to its principal. Meanwhile, the defender's task is to challenge the evidence of guilt, and the burden of proof is on the law enforcement agencies. If we depart from this formula, the presumption of innocence will be leveled.

Collecting evidence is the power of public authority. By conferring on them lawyers, the state goes along the path of incorporating a lawyer corporation into a hierarchical system of state administration. This can be seen at the level of the terminology of the draft law: "Lawyers who committed an administrative offense under this article bear administrative responsibility as officials." Therefore, if this law is adopted, we will see the nationalization of the legal profession.

Another risk laid down in the bill is the expansion of instruments of influence on lawyers. According to the document, lawyers will become subjects of administrative responsibility provided for in Article 13.14 of the Code of Administrative Offenses (disclosure of information with limited access). Investigative bodies will have the opportunity to use this tool if lawyers produce documents obtained as a result of an advocacy request from state authorities. As a precedent can be brought the case of lawyer Boris Kuznetsov. Criminal prosecution in the case of a violation of state secrets began against him after he submitted to the Constitutional Court documents proving the illegal tapping by the state bodies of the conversations of his principal.

Thus, the dangers to the bar, which arise in the event of the adoption of this bill, are great, and the benefit of detailed regulation of the lawyer's request is minimal. Hopes that the introduction of administrative responsibility for refusing to respond to a lawyer's request will lead to the uninterrupted operation of this institution, are groundless. Suffice it to recall the practice of existence and legally more strongly protected requests, for example, deputy. It shows that the lawyer's chance to receive a response to his request in time is not high. In addition, the law introduces a significant list of restrictions with regard to the advocacy request, which enables officials to reasonably deny counsel to provide information.

As a result, it is more than justified to conclude that the introduction of a more detailed legislative regulation of the institution of advocacy inquiry has no good prospects. At best, they will continue to be ignored, and in the worst conditions, the conduct of advocacy will become much more complicated and, as a consequence, the quality of services will decline.