В-пятыхЯ перед Вами. Я нага, распята,
И даже больше – вскрыта и раскрыта!
Немного зла, но это только в-пятых,
Во-первых же, люблю уютность быта,
А во-вторых, красива, как картинка,
Стройна, как ель, по счету это в-третьих,
Но так как я немного зла, – как динго,
Весна, одним словомРозовым взорваны вышки дозорные
стай воробьиных, – лихи и взъерошены
птичьи сообщества, – ноты мажорные
силой взрывной на обочину сброшены,
где, продолжая чумное чириканье,
птицы встречают веселье весеннее,
гонят чужую, залетную, дикую
режуще-звонко-пронзительным пением,
Не лечитНе лечат минуты, и годы не лечат...
Стрекочет в траве одинокий кузнечик,
Щебечут стрижи, чуть становится легче
От музыки летне-беспечной...
Я все еще жду не назначенной встречи...
Скатился закат, сонным городом встречен,
И солнце, цепляясь за цепь поперечных
По полочкамВзять бы прошлое, да по полочкам разложить,
нешто зря стоят многоместные стеллажи,
захватив мои одноместные метражи
так, что даже влетевший жук – лежит, но жужжит, –
погружённый в чужую жизнь...
Неприглядное, да кривое – на самый верх,
чтобы помнить – было, но видимость – без помех,
Ух, эта рожаУх, как мне надоела эта рожа,
Глядит недо-зелеными глазами,
Врезается под кожу и ничтожит
Зверушачьими, злыми близнецами,
И режет чем-то острым и знакомым
До боли между ребер, до психоза,
До стопроцентно-беспробудной комы...